Разделы сайта
Выбор редакции:
- Гадание в новый год для привлечения денег Как правильно гадать на новый год
- К чему снится клещ впившийся в ногу
- Гадание на воске: значение фигур и толкование
- Тату мотыль. Татуировка мотылек. Общее значение татуировки
- Что подарить ребёнку на Новый год
- Как празднуют день святого Патрика: традиции и атрибуты День святого патрика что
- Как научиться мыслить лучше Я не умею быстро соображать
- Эти признаки помогут распознать маньяка Существует три способа достижения абсолютной власти
- Как спастись от жары в городской квартире
- Слова благодарности для учителей: что написать в открытке любимому педагогу?
Реклама
Иван да марья краткое содержание толстой. Детские сказки онлайн |
Десятая неделя после пасхи - купальские дни. Солнце самый пуп земли печет, и зацветает дивная Полынь-трава. В озера, на самое зеленое дно, под коряги подводные, под водоросли глядит огненное солнце. Негде упрятаться русалкам-мавкам, и в тихие вечера, в лунные ночи уходят они из вод озерных и хоронятся в деревьях, и зовут их тогда древяницами. Это присказка, а сказка вот какая. Жили-были брат Иван да сестра Марья в избенке на берегу озера. Озеро тихое, а слава о нем дурная: водяной шалит. Встанет над озером месяц, начнут булькать да ухать в камышиных заводях, захлюпают по воде словно вальками, и выкатит из камышей на дубовой коряге водяной, на голове колпак, тиной обмотан. Увидишь, прячься - под воду утянет. Строго брат Иван наказывал сестре Марье: Отлучусь я, так ты после сумерек из хаты - ни ногой, песни не пой над озерной водой, сиди смирно, тихо, как мыши сидят… Слушаю, братец! - говорит Марья. Ушел Иван в лес. Скучно стало Марье одной за станком сидеть; облокотилась она и запела: Где ты, месяц золотой? - Ходит месяц над водой,- В глыбко озеро взглянул, В темных водах утонул… Вдруг стукнуло в ставню. Кто тут? Выдь к нам, выдь к нам,- говорят за ставней тонкие голоса. Выбежала Марья и ахнула. От озера до хаты - хороводы русалочьи. Русалки-мавки взялись за руки, кружатся, смеются, играют. Всплеснула Марья ладошами. Куда тут! - обступили ее мавки, венок надели… К нам, к нам в хоровод, ты краше всех, будь наша царица. — Взяли Марью за руки и закружились. Вдруг из камыша вылезла синяя раздутая голова в колпаке. Здравствуй, Марья,- захрипел водяной,- давно я тебя поджидал…- И потянулся к ней лапами… Поздним утром пришел Иван. Туда, сюда,- нет сестрицы. И видит - на берегу башмаки ее лежат и поясок. Сел Иван и заплакал. А дни идут, солнце ближе к земле надвигается. Настала купальская неделя. «Уйду,- думает Иван,- к чужим людям век доживать, вот только лапти новые справлю». Нашел за озером липку, ободрал, сплел лапти и пошел к чужим людям. Шел, шел, видит - стоит голая липка, с которой он лыки драл. «Ишь ты, назад завернул»,- подумал Иван и пошел в другую сторону. Кружил по лесу и опять видит голую липку. Наважденье,- испугался Иван, побежал рысью. А лапти сами на старое место загибают… Рассердился Иван, замахнулся топором и хочет липку рубить. И говорит она человеческим голосом: Не руби меня, милый братец… У Ивана и топор вывалился. Сестрица, ты ли? Я, братец; царь водяной меня в жены взял, теперь я древяница, а с весны опять русалкой буду… Когда ты с меня лыки драл, наговаривала я, чтобы не уходил отсюда далеко. А нельзя тебе от водяного уйти? Можно, найти нужно Полынь-траву на зыбком месте и мне в лицо бросить. И только сказала, подхватили сами лапти, понесли Ивана по лесу. Ветер в ушах свистит, летят лапти над землей, поднимаются, и вверх в черную тучу мчится Иван. «Не упасть бы»,- подумал и зацепился за серую тучу - зыбкое место. Пошел по туче - ни куста кругом, ни травинки. Вдруг зашевелился под ногами и выскочил из тучевой ямы мужичок с локоток, красная шапочка. Зачем сюда пришел? - заревел мужичок, как бык, откуда голос взялся. Я за Полынь-травою,- поклонился Иван. Дам тебе Полынь-траву, только побори меня цыганской ухваткой. Легли они на спины, по одной ноге подняли, зацепились, потянули. Силен мужичок с локоток, а Ивану лапти помогают. Стал Иван перетягивать. Счастье твое,- рычит мужичок,- быть бы тебе на седьмом небе, много я закинул туда вашего брата. Получай Полынь-траву. — И бросил ему пучок. Схватил траву, побежал вниз Иван, а мужичок с локоток как заревет, как загрохочет и язык красный из тучи то метнет, то втянет. Добежал до липки Иван и видит - сидит на земле страшный дед, водит усами… Пусти,- кричит Иван,- знаю, кто ты, не хочешь ли этого? - И ткнул водяному в лицо Полынь-травою. Вспучился водяной, лопнул и побежал ручьем быстрым в озеро. А Иван в липку бросил Полынь-траву, вышла из липки сестрица Марья, обняла брата, заплакала, засмеялась. Избушку у озера бросили они и ушли за темный лес - на чистом поле жить, не разлучаться. И живут неразлучно до сих пор, и кличут их всегда вместе - Иван да Марья, Иван да Марья. Десятая неделя после пасхи — купальские дни. Солнце самый пуп земли печет, и зацветает дивная Полынь-трава. В озера, на самое зеленое дно, под коряги подводные, под водоросли глядит огненное солнце. Негде упрятаться русалкам-мавкам, и в тихие вечера, в лунные ночи уходят они из вод озерных и хоронятся в деревьях, и зовут их тогда древяницами. Это присказка, а сказка вот какая. Жили-были брат Иван да сестра Марья в избенке на берегу озера. Озеро тихое, а слава о нем дурная: водяной шалит. Встанет над озером месяц, начнут булькать да ухать в камышиных заводях, захлюпают по воде словно вальками, и выкатит из камышей на дубовой коряге водяной, на голове колпак, тиной обмотан. Увидишь, прячься — под воду утянет. Строго брат Иван наказывал сестре Марье: — Отлучусь я, так ты после сумерек из хаты — ни ногой, песни не пой над озерной водой, сиди смирно, тихо, как мыши сидят… — Слушаю, братец! — говорит Марья. Ушел Иван в лес. Скучно стало Марье одной за станком сидеть; облокотилась она и запела: Где ты, месяц золотой? — Ходит месяц над водой,- В глыбко озеро взглянул, В темных водах утонул… Вдруг стукнуло в ставню. — Кто тут? — Выдь к нам, выдь к нам,- говорят за ставней тонкие голоса. Выбежала Марья и ахнула. От озера до хаты — хороводы русалочьи. Русалки-мавки взялись за руки, кружатся, смеются, играют. Всплеснула Марья ладошами. Куда тут! — обступили ее мавки, венок надели… — К нам, к нам в хоровод, ты краше всех, будь наша царица.- Взяли Марью за руки и закружились. Вдруг из камыша вылезла синяя раздутая голова в колпаке. — Здравствуй, Марья,- захрипел водяной,- давно я тебя поджидал…- И потянулся к ней лапами… Поздним утром пришел Иван. Туда, сюда,- нет сестрицы. И видит — на берегу башмаки ее лежат и поясок. Сел Иван и заплакал. А дни идут, солнце ближе к земле надвигается. Настала купальская неделя. «Уйду,- думает Иван,- к чужим людям век доживать, вот только лапти новые справлю». Нашел за озером липку, ободрал, сплел лапти и пошел к чужим людям. Шел, шел, видит — стоит голая липка, с которой он лыки драл. «Ишь ты, назад завернул»,- подумал Иван и пошел в другую сторону. Кружил по лесу и опять видит голую липку. — Наважденье,- испугался Иван, побежал рысью. А лапти сами на старое место загибают… Рассердился Иван, замахнулся топором и хочет липку рубить. И говорит она человеческим голосом: — Не руби меня, милый братец… У Ивана и топор вывалился. — Сестрица, ты ли? — Я, братец; царь водяной меня в жены взял, теперь я древяница, а с весны опять русалкой буду… Когда ты с меня лыки драл, наговаривала я, чтобы не уходил отсюда далеко. — А нельзя тебе от водяного уйти? — Можно, найти нужно Полынь-траву на зыбком месте и мне в лицо бросить. И только сказала, подхватили сами лапти, понесли Ивана по лесу. Ветер в ушах свистит, летят лапти над землей, поднимаются, и вверх в черную тучу мчится Иван. «Не упасть бы»,- подумал и зацепился за серую тучу — зыбкое место. Пошел по туче — ни куста кругом, ни травинки. Вдруг зашевелился под ногами и выскочил из тучевой ямы мужичок с локоток, красная шапочка. — Зачем сюда пришел? — заревел мужичок, как бык, откуда голос взялся. — Я за Полынь-травою,- поклонился Иван. — Дам тебе Полынь-траву, только побори меня цыганской ухваткой. Легли они на спины, по одной ноге подняли, зацепились, потянули. Силен мужичок с локоток, а Ивану лапти помогают. Стал Иван перетягивать. — Счастье твое,- рычит мужичок,- быть бы тебе на седьмом небе, много я закинул туда вашего брата. Получай Полынь-траву.- И бросил ему пучок. Схватил траву, побежал вниз Иван, а мужичок с локоток как заревет, как загрохочет и язык красный из тучи то метнет, то втянет. Добежал до липки Иван и видит — сидит на земле страшный дед, водит усами… — Пусти,- кричит Иван,- знаю, кто ты, не хочешь ли этого? — И ткнул водяному в лицо Полынь-травою. Вспучился водяной, лопнул и побежал ручьем быстрым в озеро. А Иван в липку бросил Полынь-траву, вышла из липки сестрица Марья, обняла брата, заплакала, засмеялась. Избушку у озера бросили они и ушли за темный лес — на чистом поле жить, не разлучаться. И живут неразлучно до сих пор, и кличут их всегда вместе — Иван да Марья, Иван да Марья. Толстой Алексей Иван да Марья Алексей Николаевич Толстой Иван да Марья Десятая неделя после пасхи - купальские дни. Солнце самый пуп земли печет, и зацветает дивная Полынь-трава. В озера, на самое зеленое дно, под коряги подводные, под водоросли, глядит огненное солнце. Негде упрятаться русалкам-мавкам, и в тихие вечера да в лунные ночи уходят они из вод озерных и хоронятся в деревьях, и зовут их тогда древяницами. Это присказка, а сказка вот какая. Жили-были брат Иван да сестра Марья в избенке на берегу озера. Озеро тихое, а слава о нем дурная: водяной шалит. Встанет над озером месяц, начнут булькать да ухать в камышиных заводях, захлопают по воде словно вальками, и выкатит из камышей на дубовой коряге водяной, на голове колпак, тиной обмотан. Увидишь, прячься - под воду утянет. Строго брат Иван наказывал сестре Марье: Отлучусь я, так ты после сумерек из хаты - ни ногой, песни не пой над озерной водой, сиди смирно, тихо, как мыши сидят... Слушаю, братец! - говорит Марья. Ушел Иван в лес. Скучно стало Марье одной за станком сидеть; облокотилась она и запела: Где ты, месяц золотой? Ходит месяц над водой, В глыбко озеро взглянул, В темных водах утонул... Вдруг стукнуло в ставню. Кто тут? Выдь к нам, выдь к нам, - говорят за ставней тонкие голоса. Выбежала Марья и ахнула. От озера до хаты - хороводы русалочьи. Русалки-мавки взялись за руки, кружатся, смеются, играют. Всплеснула Марья ладошами. Куда тут! - обступили ее мавки, венок надели... К нам, к нам в хоровод, ты краше всех, будь наша царица. - Взяли Марью за руки и закружились. Вдруг из камыша вылезла синяя, раздутая голова в колпаке. Здравствуй, Марья, - захрипел водяной, - давно я тебя поджидал... - И потянулся к ней лапами... Поздним утром пришел Иван. Туда, сюда, - нет сестрицы. И видит - на берегу башмаки ее лежат и поясок. Сел Иван и заплакал. А дни идут, солнце ближе к земле надвигается. Наступила купальская неделя. "Уйду, - думает Иван, - к чужим людям век доживать, вот только лапти новые справлю". Нашел за озером липку, ободрал, сплел лапти и пошел к чужим людям. Шел, шел, видит - стоит голая липка, с которой он лыки драл. "Ишь ты, назад завернул", - подумал Иван и пошел в другую сторону. Кружил по лесу и опять видит голую липку. Наважденье, - испугался Иван, побежал рысью. А лапти сами на старое место загибают... Рассердился Иван, замахнулся топором и хочет липку рубить. И говорит она человеческим голосом: Не руби меня, милый братец... У Ивана и топор вывалился. Сестрица, ты ли? Я, братец; царь водяной меня в жены взял, теперь я древяница, а с весны опять русалкой буду... Когда ты с меня лыки драл, наговаривала я, чтоб не уходил ты отсюда далеко. А нельзя тебе от водяного уйти? Можно, найти нужно Полынь-траву на зыбком месте и мне в лицо бросить. И только сказала, подхватили сами лапти, понесли Ивана по лесу. Ветер в ушах свистит, летят лапти над землей, поднимаются, и вверх в черную тучу мчится Иван. "Не упасть бы", - подумал и зацепился за серую тучу - зыбкое место. Пошел по туче - ни куста кругом, ни травинки. Вдруг зашевелился под ногами и выскочил из тучевой ямы мужичок с локоток, красная шапочка. Зачем сюда пришел? - заревел мужичок, как бык, откуда голос взялся. Я за Полынь-травою, - поклонился Иван. Дам тебе Полынь-траву, только побори меня цыганской ухваткой. Легли они на спины, по одной ноге подняли, зацепились, потянули. Силен мужичок с локоток, а Ивану лапти помогают. Стал Иван перетягивать. Счастье твое, - рычит мужичок, - быть бы тебе на седьмом небе, много я закинул туда вашего брата. Получай Полынь-траву. - И бросил ему пучок. Схватил траву, побежал вниз Иван, а мужичок с локоток как заревет, как загрохочет и язык красный из тучи то метнет, то втянет. Добежал до липки Иван и видит - сидит на земле страшный дед, водит усами... Пусти, - кричит Иван, - знаю, кто ты, не хочешь ли этого? - И ткнул водяному в лицо Полынь-травою. Вспучился водяной, лопнул и побежал ручьем быстрым в озеро. А Иван в липку бросил Полынь-траву, вышла из липки сестрица Марья, обняла брата, заплакала, засмеялась. Избушку у озера бросили они и ушли за темный лес - на чистом поле жить, не разлучаться. И живут неразлучно до сих пор, и кличут их всегда вместе - Иван да Марья, Иван да Марья. Толстой Алексей Иван да Марья Алексей Николаевич Толстой Иван да Марья Десятая неделя после пасхи - купальские дни. Солнце самый пуп земли печет, и зацветает дивная Полынь-трава. В озера, на самое зеленое дно, под коряги подводные, под водоросли, глядит огненное солнце. Негде упрятаться русалкам-мавкам, и в тихие вечера да в лунные ночи уходят они из вод озерных и хоронятся в деревьях, и зовут их тогда древяницами. Это присказка, а сказка вот какая. Жили-были брат Иван да сестра Марья в избенке на берегу озера. Озеро тихое, а слава о нем дурная: водяной шалит. Встанет над озером месяц, начнут булькать да ухать в камышиных заводях, захлопают по воде словно вальками, и выкатит из камышей на дубовой коряге водяной, на голове колпак, тиной обмотан. Увидишь, прячься - под воду утянет. Строго брат Иван наказывал сестре Марье: Отлучусь я, так ты после сумерек из хаты - ни ногой, песни не пой над озерной водой, сиди смирно, тихо, как мыши сидят... Слушаю, братец! - говорит Марья. Ушел Иван в лес. Скучно стало Марье одной за станком сидеть; облокотилась она и запела: Где ты, месяц золотой? Ходит месяц над водой, В глыбко озеро взглянул, В темных водах утонул... Вдруг стукнуло в ставню. Кто тут? Выдь к нам, выдь к нам, - говорят за ставней тонкие голоса. Выбежала Марья и ахнула. От озера до хаты - хороводы русалочьи. Русалки-мавки взялись за руки, кружатся, смеются, играют. Всплеснула Марья ладошами. Куда тут! - обступили ее мавки, венок надели... К нам, к нам в хоровод, ты краше всех, будь наша царица. - Взяли Марью за руки и закружились. Вдруг из камыша вылезла синяя, раздутая голова в колпаке. Здравствуй, Марья, - захрипел водяной, - давно я тебя поджидал... - И потянулся к ней лапами... Поздним утром пришел Иван. Туда, сюда, - нет сестрицы. И видит - на берегу башмаки ее лежат и поясок. Сел Иван и заплакал. А дни идут, солнце ближе к земле надвигается. Наступила купальская неделя. "Уйду, - думает Иван, - к чужим людям век доживать, вот только лапти новые справлю". Нашел за озером липку, ободрал, сплел лапти и пошел к чужим людям. Шел, шел, видит - стоит голая липка, с которой он лыки драл. "Ишь ты, назад завернул", - подумал Иван и пошел в другую сторону. Кружил по лесу и опять видит голую липку. Наважденье, - испугался Иван, побежал рысью. А лапти сами на старое место загибают... Рассердился Иван, замахнулся топором и хочет липку рубить. И говорит она человеческим голосом: Не руби меня, милый братец... У Ивана и топор вывалился. Сестрица, ты ли? Я, братец; царь водяной меня в жены взял, теперь я древяница, а с весны опять русалкой буду... Когда ты с меня лыки драл, наговаривала я, чтоб не уходил ты отсюда далеко. А нельзя тебе от водяного уйти? Можно, найти нужно Полынь-траву на зыбком месте и мне в лицо бросить. И только сказала, подхватили сами лапти, понесли Ивана по лесу. Ветер в ушах свистит, летят лапти над землей, поднимаются, и вверх в черную тучу мчится Иван. "Не упасть бы", - подумал и зацепился за серую тучу - зыбкое место. Пошел по туче - ни куста кругом, ни травинки. Вдруг зашевелился под ногами и выскочил из тучевой ямы мужичок с локоток, красная шапочка. Зачем сюда пришел? - заревел мужичок, как бык, откуда голос взялся. Я за Полынь-травою, - поклонился Иван. Дам тебе Полынь-траву, только побори меня цыганской ухваткой. Легли они на спины, по одной ноге подняли, зацепились, потянули. Силен мужичок с локоток, а Ивану лапти помогают. Стал Иван перетягивать. Счастье твое, - рычит мужичок, - быть бы тебе на седьмом небе, много я закинул туда вашего брата. Получай Полынь-траву. - И бросил ему пучок. Схватил траву, побежал вниз Иван, а мужичок с локоток как заревет, как загрохочет и язык красный из тучи то метнет, то втянет. Добежал до липки Иван и видит - сидит на земле страшный дед, водит усами... Пусти, - кричит Иван, - знаю, кто ты, не хочешь ли этого? - И ткнул водяному в лицо Полынь-травою. Вспучился водяной, лопнул и побежал ручьем быстрым в озеро. А Иван в липку бросил Полынь-траву, вышла из липки сестрица Марья, обняла брата, заплакала, засмеялась. Избушку у озера бросили они и ушли за темный лес - на чистом поле жить, не разлучаться. И живут неразлучно до сих пор, и кличут их всегда вместе - Иван да Марья, Иван да Марья. Толстой Алексей Иван да Марья Алексей Николаевич Толстой Иван да Марья Десятая неделя после пасхи - купальские дни. Солнце самый пуп земли печет, и зацветает дивная Полынь-трава. В озера, на самое зеленое дно, под коряги подводные, под водоросли, глядит огненное солнце. Негде упрятаться русалкам-мавкам, и в тихие вечера да в лунные ночи уходят они из вод озерных и хоронятся в деревьях, и зовут их тогда древяницами. Это присказка, а сказка вот какая. Жили-были брат Иван да сестра Марья в избенке на берегу озера. Озеро тихое, а слава о нем дурная: водяной шалит. Встанет над озером месяц, начнут булькать да ухать в камышиных заводях, захлопают по воде словно вальками, и выкатит из камышей на дубовой коряге водяной, на голове колпак, тиной обмотан. Увидишь, прячься - под воду утянет. Строго брат Иван наказывал сестре Марье: Отлучусь я, так ты после сумерек из хаты - ни ногой, песни не пой над озерной водой, сиди смирно, тихо, как мыши сидят... Слушаю, братец! - говорит Марья. Ушел Иван в лес. Скучно стало Марье одной за станком сидеть; облокотилась она и запела: Где ты, месяц золотой? Ходит месяц над водой, В глыбко озеро взглянул, В темных водах утонул... Вдруг стукнуло в ставню. Кто тут? Выдь к нам, выдь к нам, - говорят за ставней тонкие голоса. Выбежала Марья и ахнула. От озера до хаты - хороводы русалочьи. Русалки-мавки взялись за руки, кружатся, смеются, играют. Всплеснула Марья ладошами. Куда тут! - обступили ее мавки, венок надели... К нам, к нам в хоровод, ты краше всех, будь наша царица. - Взяли Марью за руки и закружились. Вдруг из камыша вылезла синяя, раздутая голова в колпаке. Здравствуй, Марья, - захрипел водяной, - давно я тебя поджидал... - И потянулся к ней лапами... Поздним утром пришел Иван. Туда, сюда, - нет сестрицы. И видит - на берегу башмаки ее лежат и поясок. Сел Иван и заплакал. А дни идут, солнце ближе к земле надвигается. Наступила купальская неделя. "Уйду, - думает Иван, - к чужим людям век доживать, вот только лапти новые справлю". Нашел за озером липку, ободрал, сплел лапти и пошел к чужим людям. Шел, шел, видит - стоит голая липка, с которой он лыки драл. "Ишь ты, назад завернул", - подумал Иван и пошел в другую сторону. Кружил по лесу и опять видит голую липку. Наважденье, - испугался Иван, побежал рысью. А лапти сами на старое место загибают... Рассердился Иван, замахнулся топором и хочет липку рубить. И говорит она человеческим голосом: Не руби меня, милый братец... У Ивана и топор вывалился. Сестрица, ты ли? Я, братец; царь водяной меня в жены взял, теперь я древяница, а с весны опять русалкой буду... Когда ты с меня лыки драл, наговаривала я, чтоб не уходил ты отсюда далеко. А нельзя тебе от водяного уйти? Можно, найти нужно Полынь-траву на зыбком месте и мне в лицо бросить. И только сказала, подхватили сами лапти, понесли Ивана по лесу. Ветер в ушах свистит, летят лапти над землей, поднимаются, и вверх в черную тучу мчится Иван. "Не упасть бы", - подумал и зацепился за серую тучу - зыбкое место. Пошел по туче - ни куста кругом, ни травинки. Вдруг зашевелился под ногами и выскочил из тучевой ямы мужичок с локоток, красная шапочка. Зачем сюда пришел? - заревел мужичок, как бык, откуда голос взялся. Я за Полынь-травою, - поклонился Иван. Дам тебе Полынь-траву, только побори меня цыганской ухваткой. Легли они на спины, по одной ноге подняли, зацепились, потянули. Силен мужичок с локоток, а Ивану лапти помогают. Стал Иван перетягивать. Счастье твое, - рычит мужичок, - быть бы тебе на седьмом небе, много я закинул туда вашего брата. Получай Полынь-траву. - И бросил ему пучок. Схватил траву, побежал вниз Иван, а мужичок с локоток как заревет, как загрохочет и язык красный из тучи то метнет, то втянет. Добежал до липки Иван и видит - сидит на земле страшный дед, водит усами... Пусти, - кричит Иван, - знаю, кто ты, не хочешь ли этого? - И ткнул водяному в лицо Полынь-травою. Вспучился водяной, лопнул и побежал ручьем быстрым в озеро. А Иван в липку бросил Полынь-траву, вышла из липки сестрица Марья, обняла брата, заплакала, засмеялась. Избушку у озера бросили они и ушли за темный лес - на чистом поле жить, не разлучаться. И живут неразлучно до сих пор, и кличут их всегда вместе - Иван да Марья, Иван да Марья. |
Читайте: |
---|
Популярное:
Новое
- К чему снится клещ впившийся в ногу
- Гадание на воске: значение фигур и толкование
- Тату мотыль. Татуировка мотылек. Общее значение татуировки
- Что подарить ребёнку на Новый год
- Как празднуют день святого Патрика: традиции и атрибуты День святого патрика что
- Как научиться мыслить лучше Я не умею быстро соображать
- Эти признаки помогут распознать маньяка Существует три способа достижения абсолютной власти
- Как спастись от жары в городской квартире
- Слова благодарности для учителей: что написать в открытке любимому педагогу?
- Слова благодарности для учителей: что написать в открытке любимому педагогу?