Традиционные верования чувашей представляют собой мифологическое миропонимание, религиозные понятия и воззрения, идущие из далеких эпох. Первые попытки последовательного описания дохристианской религии чувашей принадлежит К.С. Мильковичу (конец 18 века), В.П. Вишневскому (1846), В.А. Сбоеву (1865). Материалы и памятники, связанные с верованиями, систематизировали В.К. Магницкий (1881), Н.И. Золотницкий (1891) архиепископ Никанор (1910), Дюла Мессарош (перевод с венгерского издания 1909 г. Осуществлен в 2000г.), Н.В. Никольский (1911, 1912), Н.И. Ашмарин (1902, 1921). Во второй половине 20 - начале 21 вв. появилась серия работ, посвященных традиционным верованиям чувашей.

Верования чувашей относятся к разряду тех религий, которые называют религией жертвоприношений, по мнению исследователей, восходящих в своих истоках к первой мировой религии - древнеиранскому зороастризму. Христианство, ислам были известны древним предкам чувашей уже на ранних этапах распространения этих двух религий. Известно, что суварский царь Алп - Илитвер в своем княжестве (17 в.) насаждал христианство в борьбе с древними религиями.

Христианство, ислам , иудаизм сосуществовали рядом в Хазарском государстве, в то же время народные массы были весьма привержены мировоззрению предков. Это подтверждается абсолютным господством языческих погребальных обрядов в салтово-маяцкой культуре. В культуре и верованиях чувашей исследователями обнаружены также иудаистские элементы (Малов, 1882). В середине века, когда формировался чувашский этнос, традиционные верования испытывали длительное воздействие ислама. После присоединения Чувашского края к Русскому государству процесс христианизации был длительным и не завершился лишь актом насильственного крещения. Булгары-чуваши восприняли элементы традиционных верований марийцев, удмуртов, возможно буртасов, можоров, кыпчаков и других этнических общностей, с которыми они контактировали.

Приверженность к исламу после его принятия в 922 г. Булгарами при хане Алмуше, с одной стороны, древним верованиям, с другой, становится этноконфессиональным и этноразделительным признаком населения Волжской Булгарии, где знать и основная часть горожан стали мусульманами (или бесермянами), сельские жители преимущественно оставались поклонниками доисламской религии. В Булгарии утвердился ислам не ортодоксального образца, а как синкретический, обогащённый элементами традиционных культур и верований. Есть основания полагать, что переходы из одного состояния в другое (из чувашского в бесермянское и обратно) у населения, особенно сельского, имели место на протяжении всего булгарского периода. Полагают, что официальный ислам до образования Казанского ханства не слишком сильно преследовал немусульман, которые несмотря на синкретизацию традиционных верований, сохранили верность домусульманским канонам, общественному и семейно-родовому быту. В религиозно-обрядовой практике древних чувашей оставили след сложные процессы, происходившие в период Золотой Орды. В частности, в пантеоне отразились боги и духи в образах ханов и прислуживавших им чиновников.

В Казанском ханстве правящий класс и мусульманское духовенство роповедовали нетерпимость к иноверцам - т. н. ясачным чувашам. Сотные серпу и десятные вунпу князьки, тарханы и казаки-чуваши, приняв ислам, отатаривались. Предания свидетельствуют о том, что ислам вынужденно принимали и ясачные чуваши. Известны так же факты обратного возвращения в лоно носителей трдиционных верований. После взятия Казани в 1552 г., когда позиции ислама были сильно ослаблены, часть сельских жителей-мусульман переходила в "чувашское" домусульманское состояние. Это имело место ещё в период Золотой Орды в связи с распрями в Закамье, откуда население Булгарского улуса (вилаета) уходило на север - в Заказанье и северо-запад - в Предволжье, в результате этих миграций происходил трыв от мусульманских центров. Приверженцы немусульманских верований, как считают исследователи, составляли большинство жителей Заказанья и Предволжья. Однако по мере укрепления ислама, начиная с 17в., в этноконтактной чувашско-татарской зоне наблюдался перелив в ислам язычников (части или всех семей) в чувашских деревнях. Этот процесс продолжался до середины 19 в. (например, в д. Артемьевка Оренбургской губернии).

До середины 18 в. Приверженцы традиционных верований сохраняли канонизированные формы, насильственным актам крещения подвергались в незначительных масштабах (православие принимали служилые чуваши). Основная масса чувашей сохраняла верность дохристианской религии и после крещения их в 1740 г. В принудительном порядке, когда с помощью солдат члены Новокрещенской конторы сгоняли жителей деревень к реке, совершали обряд крещения и записывали их православные имена. Под влиянием православия, его развитой, в том числе сельской местности, церковной организации в конце 18 - первой половине 19вв. происходила синкретизация традиционных верований. Почитаемой стала, к примеру, икона святого Николая Чудотворца (Можайского), являвшаяся редким экземпляром деревянной скульптуры 16 века (находился в Никольском женском монастыре), превратившегося в Микула Тура и вошедшего в чувашский пантеон. Чувашские обряды и праздники сближаются с христианскими, однако тенденция сближенияне была простой и гладкой.

В период массового принудительного крещения в 18 и первой четверти 19 ввеков подвергались жестокому разрушению священные места общественных молений и родовых мольбищ (киреметей), крещеным чувашам запрещалось исполнение традиционных обычаев и обрядов в этих местах. Нередко здесь возводились церкви и часовни. Насильственные действия, духовная агрессия православных миссионеров вызывали протест и массовые движения в защиту народных верований, обрядов и обычаев а в целом - самобытной культуры. Воздвигнутые православные храмы, часовни, монастыри плохо посещались (хотя на месте древних святилищ в разных районах расселения чувашей возникли многие часовни), за исключением нескольких известных церквей, в том числе Ишаковской (Чебоксарский район), ставшей полиэтнической и межрегиональной.

В середине 19 века Казанской губернии оставалось около их, по признанию официальной статистики, было гораздо больше. В действительности, судя по данным 1897 года, в правобережных уездах Казанской губернии проживало 11 тысяч " чистых язычников". Как переходное состояние в религиозном отношении характеризуется вторая половина 19 - начало 20 веков. Этот период связан с введением Н.И. Ильминского, христианско-просветительской деятельностью И.Я. Яковлева и чувашских вославных миссионеров, к православию через образование потянулась молодежь, в результате чего ускорился процесс христианизации чувашей. Победа православия над этническими религиями была ускорена также буржуазными реформами. Деятели православия этого периода в целом уважительно относились к чувашским традициям и менталитету, пользовались доверием масс. Православие на чувашской почве закреплялось ускоренно, хотя и на синкретических началах.

В течение 20 века численность не принявших крещение приверженцев чувашских верований (себя они называют чан чаваш - "истинные чуваши") постепенно сокращалась, ибо поколение людей советского времени выросло вне религиозной почвы. Однако в крестьянской среде благодаря устойчивости народной обрядовой культуры, которую не могли вытеснить советские обряды и праздники, сохранялась этно-конфессиональная общность, локализованная главным образом за пределами Чувашской Республики в многонациональных регионах - в Ульяновской, Оренбургской, Самарской областях, Татарстане и Башкортостане. Из-за отсутствия статистических данных, о численности чувашей этой группы можно говорить только приблизительно - это несколько тысяч человек, но не менее 10 тысяч, причем две трети из них проживают в Закамье, особенно в бассейне Большого Черемшана и Сока.

На рубеже 20 - 21 веков усилилась тенденция перехода " язычников " в православие, в частности, в семьях, где супруги принадлежат разным конфессиям.

Православная религия, утвердившаяся как официальная религия среди чувашей, вобрала в себя значительные элементы традиционных верований, которые связаны с народными обычаями и обрядами, обрядовым календарем, названиями религиозных праздников. Термином Тура обозначался чувашский верховный небесный бог, а впоследствии - Иисус Христос. Христа чуваши называют также тураш, как и изображения других христианских богов и святых. Связано это с закреплением почитания икон как богов (тураш - "икона"). В 20 веке обычным было обращение к иконе и языческим богам одновременно. В течение этого столетия, несмотря на атеистическую пропаганду советской эпохи, функционировали, а во многих случаях активно бытовали народные (тем не менее настоящие чувашские, связанные с верованиями) религиозные обряды и праздники, прежде всего связанные с культом предков и производственной обрядностью - это первый выгон скота, обряды освящения нового урожая чуклеме и другие. С христианскими совпали или слились традиционные чувашские праздники зимнего, весеннего, летнего и осеннего циклов: Кашарни - Крещение, Манкун - Пасха, Калам - со Страстной неделей и Лазаревой субботой, Вирем - с Вербным воскресеньем, Симек - с Троицей, Синсе - с Духовым днем, Керр сари - с престольными праздниками.

Традиционные верования чувашей, как выше отмечалось, стали объектом внимания исследователей, миссионеров, бытописателей с 18 века. И уже тогда ярко выраженный дуализм с резким разграничением доброго и злого начал их религии послужил основанием для ее классификации как ветви зороастризма. В чувашском пантеоне и дохристианской концепции о сознании мира и сотворении человека исследователи находят сходства с древнеиранской мифологией. С пантеоном индоиранского круга перекликаются, к примеру, следующие названия чувашских богов: Ама, Аму, Тура, Аша, Пулех, Пихампар. Янавар.

Верования чувашей, связанные с огнепоклонством, космогоническими представлениями, многочисленностью богов домашнего очага и природы, обрядами в честь предков, сооружением антропоморфных каменных и деревянных памятников дали повод исследователям еще в 19 веке для заключения, что чуваши придерживались учения Зороастризма.

Во главе чувашского пантеона, сложного по своей структуре, стоит верховный небесный бог Султи Тура, который правит всем миром, выступает как основное лицо религиозного поклонения и веры. Этот главный персонаж чувашской религии совпадает с верховыми богами многих индоевропейских, тюркских и финно-угорских народов, в том числе по этимологии, функциями и другим параметрам.

В торжественной форме богу Тура совершалось благодарственное жертвоприношение во время общественных обрядов, семейно-родового обряда чуклеме, когда из нового урожая в его честь пекли новый хлеб и варили пиво. К Тура обращались во многих обрядах, в том числе общественных, семейных и индивидуальных, молитва имела специфику в каждом конкретном случае.

В торжественной форме богу Тура совершалось благодарственное

Что такое чувашская народная религия? Под чувашской народной религией понимается доправославная чувашская вера. Но четкого понимания этой веры нет. Как чувашский народ не однороден, так же чувашская доправославная религия неоднородна. Часть чувашей веровали в Тора и сейчас веруют. Это монотеистическая вера. Тора он один, но в веровании Тора существует Кереметь. Кереметь - это реликт языческой религии. Такой же языческий реликт в христианском мире как празднование нового года и масленицы. У чувашей кереметь был не богом, а образом зла и темных сил, которому приносили жертвы, чтобы они не трогали людей. Кереметь при дословном переводе означает “вера в (бога) Кер”. Кер (название бога) еметь (вера, мечта).

Структура мира

Для чувашского язычества характерно многоярусное представление о мире. Мир состоял из трех частей: верхний мир, наш мир и нижний мир. И было всего семь слоев в мире. Три слоя в верхнем, один в нашем, и еще три в нижних мирах.

В чувашской структуре мироздания прослеживается общетюркское деление на надземные и подземные ярусы. В одном из небесных ярусов живёт главный пирешти Кебе, которых передает молитвы людей богу Тург, обитающему в самом верхнем ярусе. В надземных ярусах находятся и светила - луна ниже, солнце выше.

Первый надземный ярус находится между землей и облаками. Раньше верхняя граница находилась гораздо ниже ("на высоте крыши ветряных мельниц"), но облака поднялись выше, когда люди стали хуже. В противовес подземным ярусам, поверхность земли - мир людей - называется "верхним миром" (З?лти занталгк). По форме земля четырехугольная, в заговорах часто упоминается "четырехугольный светлый мир" (Тгват кeтеслe зут занталгк).

Земля была квадратной. На ней жили разные народы. Чуваши верили, что их народ живет в середине земли. Священное дерево, древо жизни, которому чуваши поклонялись, поддерживало небосвод посередине. С четырех сторон, по краям земного квадрата, небосвод поддерживали четыре столба: золотой, серебряный, медный, каменный. На верхушке столбов располагались гнезда, в них по три яйца, на яйцах - утки.

Берега земли омывал океан, бушующие волны постоянно разрушали берега. “Когда край земли дойдет до чувашей, конец света придет”, - верили древние чуваши. В каждом углу земли стояли на страже земли и людской жизни чудесные богатыри. Они охраняли наш мир от всякого зла и несчастий.

Верховный бог находился в верхнем мире. Он правил всем миром. Громы и молнии метал, дождь пускал на землю. В верхнем мире находились души святых и души неродившихся детей. Когда человек умирал, душа его по узенькому мосту, переходя на радугу, поднималась в верхний мир. А если он был грешен, то, не пройдя узкого моста, душа человека падала в нижний мир, в ад. В нижнем мире стояло девять котлов, где варились души грешных людей. Слуги дьявола непрестанно поддерживали под котлами огонь.

Религии и верования До вхождения в состав Русского государства чуваши Ульяновского Поволжья были язычниками. В язычестве их существовала система многобожия с верховным богом Тург. Боги делились на добрых и злых. Каждому занятию людей покровительствовал свой бог. Языческий религиозный культ был неразрывно связан с циклом земледельческих работ, с культом предков. Цикл аграрно-магических обрядов начинался с зимнего праздника "Сурхури", потом наступал праздник почитания солнца "З?варни" (Славянская масленица), затем - весенний многодневный праздник жертвоприношений солнцу, богу и умершим предкам - "Мгнкун" (который впоследствии совпал с христианской Пасхой). Цикл продолжал "Акатуй" - праздник весенней пахоты и сохи, перед началом весеннего сева - "Зимeк" (праздник цветения природы, общественные поминки. Совпал с православной Троицей). После сева хлебов низовые чуваши праздновали "Уяв". В честь нового урожая было принято устраивать моления - благодарения духу - хранителю овина. Из осенних праздников отмечали "Автан-Сыры" (петушиный праздник). Свадьбы у чувашей праздновались в основном весной перед Зиммк (Троицей) или летом от Петрова до Ильина дня. Общественные поминки всем предкам совершались на третий день Пасхи, в "Зиммк". В ноябре-декабре месяц поминовения и жертвоприношений совпадал с началом года по чувашскому лунно-солнечному календарю. Чуваши чаще других народов поминали умерших родственников, так как все неприятности и болезни они приписывали гневу покойников.

Традиционная чувашская вера представляла собой сложную систему верований, основу которой составляла вера в Туро - верховного бога неба и включает в себя много элементов Зоратуштры (Саротустуро) - поклонение огню. Ещё Д. Мессарош заметил наличие единого бога у чувашей, который, тем не менее, сочетался с аграрными праздниками:

Южные чуваши Бога называют Тур?, северные Тор?. Относительно понятия Бога у чувашей русская специальная литература до сих пор была в заблуждении. Язычеству или "черной магии" она приписывала бесчисленных Богов, несмотря на то, добрые они или злые, а также прочие плоды воображения. Со своим неполным знанием языка и предмета туманные названия некоторых болезней тоже воспринимали как названия Богов. Различались у них главный Бог (Тур?) и множество Богов нижнего чина. Также для традиционной чувашской веры был свойственен дуализм - наличие доброго и плохого божеств. Чуваши называли его "Шуйттан":

Однажды, когда разразилась гроза, крестьянин ходил с ружьем по берегу речки. На небе гром гремел, а шуйтан, издеваясь над Богом, бился задом вверх в сторону неба. Крестьянин, увидев это, взял ружье и выстрелил в него. Шуйтан упал от выстрела. Греметь перестало, Бог спустился с неба перед крестьянином и заговорил: - Ты оказался сильнее даже меня. Я уже семь лет, как преследую шуйтана, но до сих пор ни разу еще не мог поймать его.

Так же у чувашей были и другие верования, одним из самых значимых является поклонение духам предков, которое олицетворял Киреметь. Киреметь представлял из себя святое место на возвышенности, рядом с чистым питьевым источником. Как символ жизни в таких местах использовали дуб, ясень или другое крепкое и высокое живое дерево. Вера чувашского народа имеет много общего с традиционными верованиями марийцев, а также с другими народами Поволжья. В ней довольно заметно влияние ислама (например, Пирешти, Киреметь, Киямат), а также христианства. В XVIII веке чуваши подверглись христианизации. Чуваши - самый многочисленный тюркский народ, большинство верующих которого - христиане. Также существуют немногочисленные группы, исповедующие Ислам суннитского толка и традиционные верования

Чуваши (самоназвание - чăваш, чăвашсем ) - пятый по численности народ России. По данным переписи 2010 года, на территории страны проживает 1 млн 435 тысяч чувашей. Их происхождение, история и своеобразный язык считаются весьма древними.

По мнению ученых, корни этого народа обнаруживаются в древнейших этносах Алтая, Китая, Средней Азии. Ближайшими предками чувашей считаются булгары, племена которых населяли обширную территорию от Причерноморья до Урала . После разгрома государства Волжская Булгария (14 век) и падения Казани часть чувашей обосновалась в лесных краях между реками Сура, Свияга, Волга и Кама, смешавшись там с финно-угорскими племенами.

Чуваши делятся на две основные субэтнические группы в соответствии с течением Волги: верховые (вирьял , тури ) на западе и северо-западе Чувашии, низовые (анатари) - на юге, кроме них в центре республики выделяют группу средненизовых (анат енчи ). В прошлом эти группы различались по бытовому укладу и материальной культуре. Теперь различия все больше сглаживаются.

Самоназвание чувашей, по одной из версий, напрямую восходит к этнониму части "булгароязычных" тюрок: *čōš → čowaš/čuwaš → čovaš/čuvaš. В частности, название племени савиров ("сувар", "суваз" или "суас"), упомянутое арабскими авторами X века (Ибн-Фадлан), многие исследователи считают тюркской адаптацией булгарского названия "Suvar".

В русских источниках этноним "чуваш" впервые встречается в 1508 году. В XVI веке чуваши вошли в состав России, в начале ХХ века получили автономию: с 1920 года Автономная область, с 1925 года - Чувашская Автономная Советская Социалистическая Республика. С 1991 года - Республика Чувашия в составе Российской Федерации. Столица республики - г. Чебоксары.

Где живут и на каком языке говорят чуваши

Основная часть чувашей (814,5 тыс. человек, 67,7% населения края) проживает в Чувашской Республике. Расположена на востоке Восточно-Европейской равнины, преимущественно на правобережье Волги, между ее притоками Сурой и Свиягой. На западе республика граничит с Нижегородской областью, на севере - с Республикой Марий Эл, на востоке - с Татарстаном, на юге - с Ульяновской областью, на юго-западе - с Республикой Мордовия. Чувашия входит в Приволжский федеральный округ.

За пределами республики значительная часть чувашей компактно проживает в Татарстане (116,3 тыс. человек), Башкортостане (107,5 тыс.), Ульяновской (95 тыс. человек.) и Самарской (84,1 тыс.) областях, в Сибири . Небольшая часть - за пределами Российской Федерации,

Чувашский язык относится к булгарской группе тюркской языковой семьи и представляет собой единственно живой язык этой группы. В чувашском языке выделяют верховой ("окающий") и низовой ("укающий") диалект. На основе последнего сформировался литературный язык. Наиболее ранним был тюркский рунический алфавит, замененный в X-XV вв. арабским, а в 1769-1871 - русской кириллицей, к которой затем добавили специальные знаки.

Особенности внешности чувашей

С антропологической точки зрения большинство чувашей относится к европеоидному типу с некоторой долей монголоидности. Судя по материалам исследований, монголоидные черты доминируют у 10,3% чувашей. Причем около 3,5% из них являются относительно чистыми монголоидами, 63,5% относятся к смешанным монголоидно-европейским типам с преобладанием европеоидных черт, 21,1 % представляют различные европеоидные типы как темноокрашенные, так и русоволосые и светлоглазые, и 5,1% относятся с сублапоноидным типам, со слабо выраженными монголоидными признаками.

С точки зрения генетики чуваши также являются примером смешанной расы – 18% из них носят славянскую гаплогруппу R1a1, ещё 18% – угро-финскую N, а 12% – западноевропейскую R1b. 6% имеют еврейскую гаплогруппу J, попавшую, вероятнее всего от хазар. Относительное же большинство – 24% – носит гаплогруппу I, характерную для северной Европы.

Елена Зайцева

Чуваши (чаваш) — тюркоязычный народ суваро-булгарского происхождения в Российской Федерации, титульная нация Чувашской Республики (столица — г. Чебоксары). Общая численность — около 1,5 млн., из них в России — 1 млн. 435 тыс. (согласно результатам переписи 2010 г.).

В Чувашии проживает примерно половина всех чувашей России; значительные группы расселены в Татарстане, Башкортостане, Самарской, Ульяновской, Саратовской, Оренбургской, Свердловской, Тюменской, Кемеровской областях и Красноярском крае; малая часть — за пределами Российской Федерации (наибольшие группы в Казахстане, Узбекистане и на Украине).

Чувашский язык является единственным живым представителем болгарской группы тюркских языков, имеет два диалекта: верховой (окающий говор) и низовой (укающий). Основное вероисповедание религиозной части чувашей — православное христианство, есть приверженцы традиционных верований и мусульмане.

Чуваши — самобытный древний народ с богатой монолитной этнической культурой. Они являются прямыми наследниками Великой Болгарии и позже — Волжской Болгарии. Геополитическое расположение чувашского края таково, что по нему текут многие духовные реки востока и запада. В чувашской культуре есть черты, схожие и с западной, и с восточной культурами, присутствует шумерская, хетто-аккадская, согдо-манихейская, гуннская, хазарская, булгаро-суварская, тюркская, финно-угорская, славянская, русская и другие традиции, но при этом она не тождественна ни одной из них. Эти особенности находят отражение и в этническом менталитете чувашей.

Чувашский народ, впитав культуру и традиции разных народов, «переработал» их, синтезировал положительные, подходящие для условий своего существования обычаи, обряды и ритуалы, идеи, нормы и правила поведения, способы хозяйствования и бытового строя, сохранил особое миропонимание, сформировался своеобразный национальный характер. Бесспорно, чувашский народ обладает своей самостью — «чавашлах» («чувашскость»), которая является стержнем его уникальности. Задача исследователей «извлечь» его из недр народного сознания, проанализировать и выявить его сущность, зафиксировать в научных работах.

Реконструкция глубинных основ менталитета чувашского народа возможна по осколкам древнечувашской рунической письменности, структуре и лексическому составу современного чувашского языка, традиционной культуре, узорам и орнаментам национальной вышивки, одежде, утвари, религиозным обрядам и ритуалам, по материалам мифологии и фольклора. Обзор историко-этнографических и литературно-художественных источников также позволяет заглянуть в прошлое булгаро-чувашского народа, понять его характер, «натуру», этикет, поведение, мировоззрение.

Каждый из этих источников на сегодняшний день затронут исследователями лишь частично. Немного приоткрыт занавес истории постностратической шумерской стадии развития языков (IV-III тыс. до н. э.), гуннского периода, восстановлены некоторые лакуны прабулгарского периода (I в. до н. э. — III в. н. э.) древнесувазских предков, оторвавшихся от остальных гуннско-тюркских племен и мигрировавших на юго-запад. Древнебулгарский период (IV-VIII вв. н. э.) известен переходом булгарских племен на Кавказ, Дунай, в Волжско-Камский бассейн.

Вершиной Среднебулгарского периода является государство Волжская Булгария (IХ-ХIII вв.). Для сувар-сувазов Волжской Булгарии трагедией стал переход власти к исламу. Затем в ХIII в., потеряв во время нашествия монголов все — свое имя, государство, родину, книгу, письменность, керемети и Керемы, в течение веков выбираясь из кровавой бездны, булгары-сувазы формируют собственно чувашский этнос. Как видно из исторических исследований, чувашский язык, культура, традиции гораздо древнее самого этнонима чувашского народа.

Многие путешественники прошлых веков отмечали, что характером и повадками чуваши заметно отличались от других народов. В записках известных и часто цитируемых исследователей Ф. Й. Т. Страленберга (1676-1747), В. И. Татищева (1686-1750), Г. Ф. Миллера (1705-1783), П. И. Рычкова (1712-1777), И. П. Фалька (1725-1774), И. Г. Георги (1729-1802), П.-С. Палласа (1741-1811), И. И. Лепехина (1740-1802), «проповедника чувашского языка» Е. И. Рожанского (1741-?) и других ученых, посещавших в XVIII-XIX вв. Горную сторону Казанской губернии, есть немало лестных отзывов о «чувашенинах» и «чувашанках» как о людях трудолюбивых, скромных, аккуратных, пригожих, смекалистых.

Дневниковые записи иностранца Товия Кенигсфельда, посетившего чувашей в 1740 г. в числе участников путешествия астронома Н. И. Делиля, подтверждают эти представления (цит. по: Никитина, 2012: 104): «Мужчины-чуваши в большинстве хорошего роста и телосложения. Их головы черноволосы и выбриты. Их одежда по своему покрою близка к английскому, с воротником, с кушаком, висящим за спиною и отороченным красным. Мы видели несколько женщин. С которыми можно было завязать знакомство, которые вовсе не были нелюдимы и даже обладали приятными формами… Среди них встречаются довольно красивые с тонкими чертами лица и изящной талией. Большинство из них черноволосы и очень опрятны…» (Запись от 13 октября).

«Мы провели несколько часов у этих добрых людей. И хозяйка, толковая молодая женщина, приготовила нам ужин, который нам понравился. Так как она была не прочь пошутить, то мы болтали непринужденно с ней с помощью нашего переводчика, хорошо владевшего чувашским языком. Эта женщина обладала густочерными волосами, прекрасным телосложением, миловидными чертами и немного напоминала своим видом итальянку» (Запись от 15 октября в д. Малый Сундырь ныне Чебоксарского района Чувашской Республики).

«Теперь сижу у моих друзей чуваш; я очень люблю этот простой и кроткий народ… Этот мудрый народ, столь близкий к природе, видит все вещи с положительной точки зрения и судит о достоинстве по их результатам… Природа производит больше людей добрых, нежели злых» (А. А. Фукс) (Чуваши…, 2001: 86, 97). «Все чуваши — природные балалаечники» (А. А. Коринфский) (там же: 313). «...Чуваши от природы народ настолько же доверчивый, насколько честный… Чуваши нередко в полной чистоте души… почти не понимают даже существования лжи, у которых простое пожатие руки заменяет и обещание, и поруку, и присягу» (А. Лукошкова) (там же: 163, 169).

Основу чувашской многовековой этнической ментальности составляют несколько опорных элементов: 1) «учение предков» (этнорелигия сардаш), 2) мифологическое миропонимание, 3) символьный («читаемый») орнамент вышивки, 4) коллективизм (общинность) в быту и повседневной жизни, 5) почтительное отношение к родоначальникам, преклонение перед материнством, 6) авторитет родного языка, 7) верность отчизне, присяге и долгу перед родиной, 8) любовь к земле, природе, животному миру. Чувашское миропонимание как вид духовной деятельности общества представлено в системе детской игровой школы (сереп), устного народного творчества, морали, особенностях государственного устройства, в обычаях и ритуалах, запечатлевших в себе важные и принципиальные в теоретическом отношении положения. Усвоение произведений устного народного творчества, мифов, легенд, преданий и сказок, пословиц и поговорок является специфической школой чувашского миропонимания и способом не только хранения знаний, но и развития ума в традиционном обществе.

Рубеж ХVII-ХVIII вв. является началом христианско-просветительского периода в культурно-исторической жизни чувашского народа. За четыре века православная идеология тесно переплелась с традициями, верованиями, умонастроением и мировосприятием чувашей, однако ценности русско-византийской церкви не стали базисными в этноменталитете чувашей. Об этом свидетельствуют, в частности, факты небрежного, нетрепетного отношения чувашских крестьян XIX в. к церквям, попам, иконам православных святых. М. Горький в письме заведующему редакцией журнала «Наши достижения» В. Т. Бобрышеву писал: «Оригинальность Чувашии не только в трахоме, а в том, что еще в 1990-х гг. крестьяне в награду за хорошую погоду мазали губы Николая Мирликийского сметаной, а за плохую — выносили его на двор и сажали в старый лапоть. Это после доброй сотни лет обучения христианству. И в данном случае преданность старине языческой — похвальна как признак сознания народом своего достоинства» (Москва. 1957. № 12. С. 188).

В наиболее крупном и ценном труде «Христианство среди чуваш Среднего Поволжья в ХVI-ХVIII вв. Исторический очерк» (1912 ) выдающийся чувашский этнограф, фольклорист, историк профессор Н. В. Никольский исследовал самый решающий и переломный период ново-булгарской (собственно чувашской) эпохи этнической истории, когда происходила трансформация традиционного религиозного сознания чувашей, разрушение структуры чувашского мироздания, и насильственно внедряемое православие служило лишь идеологическим оправданием колонизации Чувашского края со стороны Московии.

Вопреки своим изначальным миссионерским установкам, Никольский негативно оценивал результаты христианизации чувашей. Для него были неприемлемы дискриминация чувашей, насилие, исчезновение «класса служилой инородческой аристократии», методы насильственного обрусения и христианизации. Он особо подчеркивал, что «чуждый христианства по жизни чувашин не желал быть им и по имени... Неофиты желают, чтобы не считало их христианами и правительство». В православии они видели «вырас тене» (русскую веру), т. е. идеологизированную религию угнетателей. Далее, анализируя этот период, ученый отмечает факты духовного и физического сопротивления чувашей угнетению и бесправию и подытоживает, что «мероприятия культурно-просветительного характера не были приспособлены к народной жизни, почему не оставили значительного следа среди чуваш» (см.: Никольский, 1912). У замкнувшихся в своих общинах чувашских крестьян до ХХ в. случаи массового обрусения не встречались. Видный чувашский историк В. Д. Димитриев пишет, что «чувашская национальная культура до последнего времени сохранилась без деформации…» (Димитриев, 1993: 10).

Национальное самосознание, характер, менталитет чувашского народа в ХХ в. испытали несколько значительных преобразований, которые были вызваны народными революциями, войнами, национальным движением и государственно-общественными реформами. Заметно способствовали изменению этноменталитета технические достижения современной цивилизации, особенно компьютеризация и интернет.

В революционные годы начала ХХ в. в течение одного поколения общество, его сознание и поведение менялось до неузнаваемости, и документы, письма, художественные произведения отчетливо фиксировали духовные, экономические, политические, социальные трансформации, своеобразно отражая черты обновляющегося народного менталитета.

Создание Чувашской государственности в 1920 г., голодные моры 1921, 1933-1934, репрессии 1937-1940 гг. и Великая Отечественная война 1941-1945 гг. наложили заметные отпечатки на традиционный менталитет народа. Явные перемены в умонастроении чувашей наблюдались после создания автономной республики (1925) и после небывалого размаха репрессий. Освобожденный Октябрьской революцией дух нации целенаправленно вытеснялся идеологией 1937 г., начатой именно в Чувашской Республике уполномоченной комиссией контроля при ЦК партии во главе с М. М. Сахьяновой.

Положительные черты традиционного чувашского менталитета особенно ярко проявились в годы Великой Отечественной войны. Именно внутренние убеждения и ментальный дух стали причиной героического поведения нации. Создание президентской Чувашской Республики, организация всемирного Чувашского национального конгресса (1992) стали новой вехой в развитии самосознания и духовно-нравственной консолидации народа.

Каждое поколение этноса с течением времени вырабатывает свой вариант ментальности, позволяющий человеку и популяции в целом адаптироваться и оптимально функционировать в условиях сложившейся среды. Уже нельзя утверждать, что стержневые качества, фундаментальные ценности, ментальные установки остались неизменными. Первейшая и основная социальная установка для чувашского народа — убеждение в правоте завета предков («ваттисем калани»), жесткого свода правил поведения и законов этнического существования — потеряла свою актуальность в молодежной среде, не выдерживая конкуренции с поливариантностью и многоликостью бытия социальных сетей интернета.

Очевиден процесс размывания традиционной ментальности чувашей и других малых народов. Афганская и чеченская войны, перестройка в обществе и государстве 1985-1986 гг. повлекли за собой серьезные метаморфозы в различных сферах современной российской жизни. Даже «глухая» чувашская деревня на глазах претерпела глобальные изменения в социально-культурном облике. Исторически сложившиеся и географически обусловленные обыденные ориентации чувашей вытеснились западно-телевизионными нормами. Чувашская молодежь через СМИ и интернет заимствует иностранный образ поведения и общения.

Резко изменились не только стиль жизни, но и отношение к миру, мировоззрение, менталитет. С одной стороны, модернизация бытовых условий и ментальных установок идет на пользу: новое поколение чувашей учится быть смелее, увереннее в себе, коммуникабельнее, постепенно избавляется от комплекса неполноценности, доставшегося по наследству от предков-«инородцев». С другой стороны, отсутствие комплексов, пережитков прошлого приравнивается к искоренению нравственно-этических табу в человеке. Вследствие этого массовые отклонения от норм поведения становятся новым эталоном жизни.

В настоящее время в ментальности чувашской нации сохранились некоторые положительные качества. В чувашской среде и сегодня нет этнического фанатизма и амбициозности. При заметной скудости жизненных условий чуваши крепки приверженностью к традициям, не потеряли своего завидного качества терпимости, «аптраманлах» (несгибаемость, выживаемость, неунываемость) и исключительного уважения к другим народам.

Этнонигилизм, весьма характерный для менталитета чувашей второй половины XX в., теперь уже выражен не так четко. Явного пренебрежения родной историей и культурой, ритуалами и обрядами, ощущения этнической неполноценности, ущемленности, стыда за представителей родного этноса не наблюдается; нормальной для чувашей становится позитивная идентичность нации. Подтверждение тому — реальная востребованность чувашским населением изучения чувашского языка и культуры в детских садах, школах, вузах республики.

Обобщенный перечень основных черт чувашской ментальности рубежа ХХ-ХХI вв. имеется в одном из первых опытов, посвященных конкретно характеристике менталитета чувашей, — материале Т. Н. Ивановой (Иванова, 2001), собранном в ходе многолетней работы на курсах переподготовки учителей в Чувашском республиканском институте образования в 2001 г.:

— трудолюбие;

— патриархальность, традиционность;

— терпение, терпеливость;

— чинопочитание, высокая дистанция власти, законопослушность;

— зависть;

— престиж образования;

— коллективизм;

— миролюбие, добрососедство, толерантность;

— упорство в достижении цели;

— заниженная самооценка;

— обидчивость, злопамятность;

— упрямство;

— скромность, стремление «не высовываться»;

— уважительное отношение к богатству, скупость.

Учителя отмечали, что в вопросе, касающемся национальной самооценки, для дуалистической чувашской ментальности характерно «сочетание двух крайностей: обостренное национальное самосознание среди элиты и размывание национальных черт среди простого народа».

Многое ли из этого списка сохранилось спустя десять лет? Для чувашского менталитета, как и раньше, не свойственно стремление разрушать все до основания, после чего строить заново на пустом месте. Наоборот, предпочтительнее строить на основе имеющегося; еще лучше — рядом с прежним. Не характерна такая черта, как безмерность. Мера во всем (в делах и мыслях, поведении и общении) — основа чувашского характера («Не выпрыгивай наперед других: не отставай от народа»)? Из трех компонентов — чувства, воли, разума — в структуре чувашского национального сознания преобладают разум и воля. Казалось бы, поэтическая и музыкальная натура чувашей должна основываться на чувственно-созерцательном начале, но наблюдения показывают обратное. Видимо, дает знать о себе опыт прежних веков нерадостного бытия, глубоко хранящийся в памяти народа, и на первый план выдвигается рассудок и рациональный характер постижения мира.

Психолог Е. Л. Николаев и педагог И. Н. Афанасьев на основе сравнительного анализа профилей личности типичных чувашей и типичных русских делают выводы, что чувашскому этносу присущи скромность, замкнутость, зависимость, подозрительность, наивность, консервативность, конформность, импульсивность, напряженность (Николаев, Афанасьев, 2004: 90). Чуваши не признают за собой никаких исключительных достоинств (хотя и обладают ими), добровольно подчиняют себя требованиям общей дисциплины. Чувашских детей учат ограничивать свои собственные потребности соответственно существующим материальным условиям жизни, относиться ко всем людям с уважением, проявлять необходимую терпимость к мелким недостаткам других, одновременно критически относиться к своим собственным заслугам и недостаткам.

В воспитательной практике доминирует установка, что человек как природное существо бренен, а как социальное — силен принадлежностью к своему народу, поэтому скромность является формой осознания личностью своих обязанностей перед окружающими людьми. С детства в чувашах целенаправленно воспитывается тактичность — способность, переросшая в привычку, соблюдать меру в общении, не допуская действий и слов, которые могут быть неприятны собеседнику или окружающим людям, особенно старшим по возрасту.

Однако общепризнанные положительные отличительные характеристики чувашей, такие как трудолюбие (жандармский полковник Маслов), добрая душа и честность (А. М. Горький), основательность (Л. Н. Толстой), гостеприимство, радушие и скромность (Н. А. Исмуков), убиваются прагматическими требованиями капиталистического времени, эти душевные качества в обществе потребления становятся ненужными.

Испокон веков славилось особое отношение чувашей к военной службе. О боевых качествах чувашских предков-ратников времен полководцев Модэ и Аттилы сложены легенды. «В народном характере чувашей есть прекрасные свойства, особенно важные для общества: чуваш усердно исполняет раз принятую обязанность. Не было примеров, чтобы солдат чуваш бежал или в чувашской деревне скрывались беглые с ведома жителей» (Отечествоведение…, 1869: 388).

Верность присяге — выдающаяся черта чувашского менталитета, сохранившаяся до наших дней и заслуживающая пристального внимания при формировании подразделений современной российской армии. Недаром И. В. Сталин при беседе с югославской делегацией 19 апреля 1947 г. отметил эту особенность характера чувашского народа.

«В. Попович (посол Югославии в СССР):

— Албанцы очень храбрые и преданные люди.

И. Сталин:

— У нас такими преданными были чуваши. Русские цари брали их в личную охрану» (Гиренко, 1991).

Любопытным образом откликнулись в менталитете современных чувашей две специфические традиционные мировоззренческие установки — признание чувашскими старейшинами справедливою месть через один из видов суицида «типшар» и культ девственности, которые отличали в прошлом и отличают до сих пор чувашей от других, даже соседних народов.

Чувашский «типшар» относится к категории личного мщения, бытовой форме пассивного наказания негодяя-соплеменника через собственную смерть. «Типшар» — это защита имени и чести ценой своей жизни, что соответствует учению этнорелигии сардаш. В чистом виде в ХХI в. среди чувашей он встречается крайне редко, оставаясь лишь как личный суд над преступлениями в сфере интимных взаимоотношений между девушками и мужчинами.

Проявления «типшара» с иными мотивациями встречаются среди подростков и мужчин зрелого возраста. Кроме социальных причин, сказались отчасти, на наш взгляд, недочеты в воспитательно-образовательном процессе. Ошибались чувашские ученые-филологи, когда курс чувашской литературы, изучаемый в средней школе, строили на примерах самопожертвования. Суицидом кончают литературные героини Варусси Я. В. Турхана, Нарспи К. В. Иванова, Улькки И. Н. Юркина, к самопожертвованию призывают стихи М. К. Сеспеля, Н. И. Шелеби, М. Д. Уйпа, рассказ Л. Я. Агакова «Песня», повесть Д. А. Кибека «Ягуар».

Обращение к суициду также тесно связано с полом, возрастом, семейным положением человека. Однако при всех прочих равных условиях роковую роль играют социальные болезни, в первую очередь алкоголизм. Чувашские врачи объясняют рост числа самоубийств тяжелыми условиями жизни, чиновничьим гнетом, неустроенностью быта (ситуация весьма схожа с положением чувашей в XIX в., о чем писали С. М. Михайлов и симбирский жандарм Маслов), следствием которых являются натянутые взаимоотношения в семье, алкоголизм, наркомания.

Среди чувашских женщин самоубийцы редки. Чувашки к финансовым и житейским трудностям бесконечно терпеливы, острее чувствуют ответственность за детей и семью, стараются выбраться из беды любыми способами. В этом и есть проявление этноменталитета: роль жены и матери в чувашской семье, как и прежде, высока неимоверно.

Проблема суицида тесно переплетается с проблемой сохранения девственности до брака и гендерными отношениями: к «типшару» чаще прибегали девушки с поруганной честью, испытавшие обман и лицемерие со стороны мужчин. До ХХ в. у чувашей считалось, что потеря девичьей чести до замужества — это трагедия, которая кроме позора и всеобщего осуждения, пожизненного мытарства ничего не сулит. Жизнь для девушки теряла ценность, не оставалось перспектив на уважение, обретение нормальной, здоровой семьи, которую стремилась иметь любая чувашка.

Долгое время сохранявшиеся семейно-родовые отношения среди чувашей являлись эффективным средством сдерживания негативных факторов в их гендерном сознании и поведении. Именно этим можно объяснить единичность случаев отказа от рожденного ребенка или развитую у чувашей практику опекунства над осиротевшими детьми даже неблизкими родственниками. Однако сегодня традиция общественного внимания к взаимоотношениям девушек и парней и их половому воспитанию вытесняется социально-этической индифферентностью со стороны старших: свобода личности, свобода слова и активная защита права собственности обернулась вседозволенностью и индивидуализмом. Как ни странно, чувашская литература ХХI в. восхваляет именно безграничную безалаберность и анархию в отношениях и в жизни.

Из негативных черт характера чувашей сохраняются духовная обособленность, скрытность, завистливость — эти качества, складывавшиеся в трагические периоды истории народа и закрепившиеся в жестких условиях окружения его воинственными народами, на протяжении веков и особенно сейчас, в условиях неолиберализма, усиливаются безработицей и слабой материальной обеспеченностью большей части жителей региона.

В целом в исследованиях начала 2000-х гг. (Самсонова, Толстова, 2003; Родионов, 2000; Федотов, 2003; Никитин, 2002; Исмуков, 2001; Шабунин, 1999) отмечалось, что менталитет чувашей рубежа ХХ-ХХI вв. характеризуется практически теми же основными чертами, что и менталитет чувашей XVII-XIX вв. Сохраняется направленность чувашской молодежи на здоровую семейную жизнь, причем ответственность за благополучие дома и семьи, как и раньше, берут на себя женщины. Не исчезла, несмотря на дикие законы рынка, природная толерантность чувашей, стремление к аккуратности и добронравию. Актуальна установка «вперед людей не забегай, от народа не отставай»: чувашская молодежь уступает русской в настрое на активную жизненную позицию, по уровню самоуверенности и независимости.

Судя по новым социологическими и статистическим данным (Чувашская республика…, 2011: 63-65, 73, 79), в настоящее время основу ментальных характеристик чувашского народа составляют базовые ценности общечеловеческого характера, но при этом этнические особенности сохраняются. Большинство населения Чувашской Республики независимо от национальности поддерживает традиционные ценности: жизнь, здоровье, правопорядок, работа, семья, уважение к сложившимся обычаям и традициям. Однако такие ценности, как инициативность и независимость, в Чувашии популярны в меньшей степени, чем в целом по России. У чувашей более, чем у русских, заметна ориентация на поселенческую и региональную идентичность («для 60,4% чувашей жители своего поселения являются своими, в то время как для русских данный показатель равняется 47,6%»).

Среди сельских жителей республики по наличию лиц с послевузовским, высшим и неполным высшим образованием чуваши опережают три другие этнические группы (русские, татары, мордва). Для чувашей (86%) характерна более всего выраженная положительная установка на межнациональный брак (у мордвы — 83%, русских — 60%, татар — 46%). В Чувашии в целом отсутствуют такие предпосылки, которые могли бы в перспективе привести к усилению межнациональной напряженности. Традиционно чуваши толерантны к представителям иных конфессий, отличаются сдержанным выражением своих религиозных чувств, для них исторически характерно внешнее, поверхностное восприятие православия.

Не наблюдается особого различия в ментальности между сельскими и городскими чувашами. Хотя считается, что в сельской местности традиционная народная культура лучше и дольше сохраняется в первозданном виде, не теряя в целом архаичных элементов и национальной специфики, в контексте чувашской провинции граница «город — деревня» некоторыми исследователями (Вовина, 2001: 42) признается условной. Несмотря на сильные процессы урбанизации и усилившиеся за последнее время миграционные потоки в города, многие чуваши-горожане сохраняют связь с деревней не только по каналам родственных отношений, но и по духовным стремлениям и представлениям об истоках и корнях своего рода, узах с родной землей.

Таким образом, основными чертами менталитета современных чувашей являются: развитое чувство патриотизма, доверие к своим сородичам, признание равенства всех перед законом, приверженность к традициям, неконфликтность и миролюбие. Очевидно, что стержневые ментальные характеристики чувашского народа мало изменились, вопреки наблюдающемуся в современном мире процессу нивелировки национальных культур.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Александров, Г. А. (2002) Чувашские интеллигенты: биографии и судьбы. Чебоксары: ЧГИГН.

Александров, С. А. (1990) Поэтика Константина Иванова. Вопросы метода, жанра, стиля. Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во.

Владимиров, Е. В. (1959) Русские писатели в Чувашии. Чебоксары: Чуваш. гос. изд-во.

Вовина, О. П. (2001) Традиции и символы в освоении сакрального пространства: чувашская «киреметь» в прошлом и настоящем // Чувашское население России. Консолидация. Диаспоризация. Интеграция. Т. 2. Стратегия возрождения и этническая мобилизация / авт.-сост. П. М. Алексеев. М.: ЦИМО. С. 34-74.

Волков, Г. Н. (1999) Этнопедагогика. М.: Издательский центр «Академия».

Гиренко, Ю. С. (1991) Сталин-Тито. М.: Политиздат.

Димитриев, В. Д. (1993) О происхождении и формировании чувашского народа // Народная школа. № 1. С. 1-11.

Иванова, Н. М. (2008) Молодежь Чувашской Республики на рубеже XX-XXI веков: социокультурный облик и тенденции развития. Чебоксары: ЧГИГН.

Иванова, Т. Н. (2001) Основные черты чувашской ментальности в определении учителей средних общеобразовательных школ Чувашской Республики // Анализ основных тенденций развития полиэтнических регионов России. Проблемы открытого образования: материалы региональной науч.-практич. конф. и семинара. Чебоксары. С. 62-65.

Исмуков, Н. А. (2001) Национальное измерение культуры (философско-методологический аспект). М.: МПГУ, «Прометей».

Ковалевский, А. П. (1954) Чуваши и булгары по данным Ахмеда Ибн-Фадлана: учен. зап. Вып. IX. Чебоксары: Чуваш. гос. изд-во.

Краткая чувашская энциклопедия. (2001) Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во.

Мессарош, Д. (2000) Памятники старой чувашской веры / пер. с венг. Чебоксары: ЧГИГН.

Никитин (Станьял), В. П. (2002) Чувашская народная религия сардаш // Общество. Государство. Религия. Чебоксары: ЧГИГН. С. 96-111.

Никитина, Э. В. (2012) Чувашский этноменталитет: сущность и особенности. Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та.

Николаев, Е. Л., Афанасьев И. Н. (2004) Эпоха и этнос: проблемы здоровья личности. Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та.

Никольский, Н. В. (1912) Христианство среди чуваш Среднего Поволжья в XVI-XVIII веках: исторический очерк. Казань.

Отечествоведение. Россия по рассказам путешественников и ученым исследованиям (1869) / сост. Д. Семенов. Т. V. Великорусский край. СПб.

Проблемы национального в развитии чувашского народа (1999): сборник статей. Чебоксары: ЧГИГН.

Родионов, В.Г. (2000) О типах чувашского национального мышления // Известия Национальной академии наук и искусств Чувашской Республики. № 1. С. 18-25.

Русские писатели о чувашах (1946) / сост Ф. Уяр, И. Мучи. Чебоксары. С. 64.

Самсонова, А. Н., Толстова, Т. Н. (2003) Ценностные ориентации представителей чувашского и русского этносов // Этнос и личность: исторический путь, проблемы и перспективы развития: материалы межрегиональной науч.-практич. конф. Москва-Чебоксары. С. 94-99.

Федотов, В. А. (2003) Нравственные традиции этноса как социокультурное явление (на материале устно-поэтического творчества тюркоязычных народов): автореф. дис. … д-ра филос. наук. Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та.

Фукс, А. А. (1840) Записки о чувашах и черемисах Казанской губернии. Казань.

Чуваши в русской литературе и публицистике (2001): в 2 т. Т. I. / сост. Ф. Е. Уяр. Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та.

Чувашская Республика. Социокультурный портрет (2011) / под ред. И. И. Бойко, В. Г. Харитоновой, Д. М. Шабунина. Чебоксары: ЧГИГН.

Шабунин, Д. М. (1999) Правовое сознание современной молодежи (этно-национальные особенности). Чебоксары: Изд-во ИЧП.

Подготовила Э. В. Никитина

Чува́ши́ (чуваш. чăвашсем) — тюркский народ, основное население Чувашской Республики (Россия). Численность около 1,5 млн, из них в России 1 млн. 435 тысяч согласно результатам переписи 2010 года. В Чувашии проживает примерно половина всех чувашей, живущих в России, остальные проживают практически во всех регионах России, а небольшая часть — за пределами Российской Федерации, наибольшие группы в Казахстане, Узбекистане и на Украине.
Согласно последним исследованиям, чуваши делятся на три этнографические группы:
верховые чуваши (вирья́л или тури́ ) — северо-запад Чувашии;
средненизовые чуваши (ана́т енчи́) — северо-восток Чувашии;
низовые чуваши (анатри́) — юг Чувашии и за её пределами;
степные чуваши (хирти́) — выделяемая некоторыми исследователями подгруппа низовых чувашей, проживающих на юго-востоке республики и в сопредельных областях.

Традиционная одежда отчётливо отражает историческое развитие, социальные и природные условия существования, эстетические предпочтения, а также этногрупповые и этнотерриториальные особенности чувашского народа. Основу женской и мужской одежды составляла белая рубаха кĕпе.
Она изготавливалась из одного полотнища конопляного (посконного) холста, перегнутого пополам и сшитого по продольной линии. Боковины закрывались прямыми вставками и клиньями, расширявшими книзу силуэт рубахи. Прямые и узкие рукава длиной 55—60 см вшивались под прямым углом и дополнялись квадратной ластовицей.

Женские рубахи имели высоту 115—120 см и центральный грудной разрез. Они орнаментировались вышитыми узорами по обеим сторонам груди, по рукавам, вдоль продольных швов и по подолу. Контур узоров выполнялся чёрными нитками, в их расцветке преобладал красный цвет, дополнительными были зелёный, жёлтый и тёмно-синий. Главными узорами были нагрудные розетки кĕскĕ или ромбовидные фигуры сунтăх (пуштĕр, кÿнчĕк, кĕсле) из красных домотканых или ситцевых лент.
Мужские рубахи имели высоту 80 см и орнаментировались скромнее. Правосторонний грудной разрез выделялся полосками вышитого узора и красными лентами, а также треугольной красной нашивкой.

В конце XIX века в низовой группе анатри распространились рубахи из цветных домотканых холстов улача в синюю или красную клетку. Их украшали нашивками из ситца по груди и плечам, а по подолу — 1—2 оборками из цветной фабричной ткани или цветного домотканого холста. Поверх рубахи повязывали фартук чĕрçитти — орнаментированный, из белого холста или цветной, из красной, синей, зелёной пестряди. Верховые чуваши носили белый фартук саппун с нагрудником, украшенный узорами на подоле.
Подпоясывались 1—2 поясами пиçиххи и закрывали тыльную часть фигуры подвесками разного вида: старинными украшениями из трубок и чёрной бахромы хÿре, вышитыми принадлежностями сарă, по бокам — парными подвесками яркăч. До XX века у чувашей бытовал особый вид распашной обрядовой одежды типа традиционного халата — белый прямоспинный шупăр. Он отличался длинными узкими рукавами и богатой орнаментацией с сочетанием вышивки и аппликации в верхней части, вдоль бортов и по подолу. Обязательной принадлежностью женской и мужской одежды были белые штаны йĕм с широким шагом, длиной до щиколоток или выше.

Праздничные и обрядовые головные уборы разнообразны и декоративны. Девушки носили округлые шапочки тухъя, украшеные бисерным шитьем и серебряными монетами. Замужние женщины обязательно покрывали голову сурпаном — белой полосой тонкого холста с орнаментированными концами, которые спускались на плечо и вдоль спины. В обычные дни поверх сурпана повязывали аналогичную по форме, но более узкую головную повязку пуç тутри (или сурпан тутри), а на праздники — нарядный головной убор хушпу, который отличался богатым монетным декором и наличием вертикальной наспинной части. По форме можно выделить 5-6 локальных видов хушпу: цилиндрических, полусферических, округлых с небольшой вершиной, наподобие высокого или низкого усеченного конуса, а также облегающего обруча.

Единый ансамбль с нарядными головными уборами составляли украшения из монет, бисера, бус, кораллов и раковин каури. Они имели знаковое, функциональное и эстетическое значение, различаясь на женские и девичьи, а по расположению на фигуре — на головные, шейные, наплечные, нагрудные, поясные.

Верхняя одежда и обувь
В качестве демисезонной одежды использовались халаты пустав, кафтаны сăхман, зимней — приталенные шубы кĕрĕк, для дальних поездок одевали длинные объемные тулупы из овчины или прямоспинные суконные чапан. Мужские головные уборы не отличались многоообразием: бытовали суконные шляпы с полями, меховые шапки çĕлĕк.

Повседневной обувью были сплетенные из липового лыка лапти (çăпата), которые верховые чуваши носили с черными суконными онучами, а низовые - с белыми шерстяными или суконными чулками (тăла чăлха). Праздничной обувью являлись кожаные сапоги или башмаки, в верховой группе — высокие сапоги в гармошку. С конца 19 века стали появляться высокие женские кожаные ботинки на шнуровке. Зимней обувью служили белые, серые и черные валенки.
Как у большинства народов Поволжья, детская одежда была подобна взрослой, но не имела богатой орнаментации и знаковых украшений.

С 1930-х годов традиционная одежда повсеместно стала замещаться одеждой городского типа. Однако в сельской среде национальные комплексы сохраняются до настоящего времени почти повсеместно, особенно в отдаленных районах. Главным образом, они используются в качестве праздничной и обрядовой одежды, а также в фольклорно-сценической деятельности. Традиции народного костюма развиваются в творчестве многих народных мастеров и художников, в работе предприятий народных художественных промыслов.

Современные художники-модельеры не реконструируют традиционный наряд, а создают костюмы-образы на основе ассоциативных представлений и изучения музейных подлинников. Они стремятся понять происхождение и значение узоров, сохранить ценность ручной работы и натуральных материалов. Наиболее активные и талантливые участвуют в престижных конкурсах современной моды на региональном и российском уровнях.

Сельские мастера изготавливают праздничные костюмы для проведения национальных свадеб в селах и городах. В таких «обновленных» нарядах подчас используются подлинные головные уборы хушпу и украшения. Они по-прежнему сохраняют своё значение в качестве важнейшего смыслового, эстетического и сакрального центра чувашского костюма.

__________________________________________________________________________________________________________________

ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ И ФОТО:
Команда Кочующие.
Официальный портал органов власти Чувашской Республики
Краткая чувашская энциклопедия
Ашмарин Н. И. Болгары и чуваши — Казань: 1902.
Ашмарин Н. И. Древние болгары. — Казань: 1903.
Браславский Л. Ю. Православные храмы Чувашии — Чувашское книжное издательство. Чебоксары, 1995
Димитриев В. Д. Мирное присоединение Чувашии к Российскому государству Чебоксары, 2001
Иванов Л. М. Предыстория чувашского народа
Иванов В. П., Николаев В. В., Димитриев В. Д. Чуваши: этническая история и традиционная культура Москва, 2000
Каховский В. Ф. Происхождение чувашского народа. — 2003.
Николаев В. В., Иванов-Орков Г. Н., Иванов В. П. Чувашский костюм: от древности до современности / Научно-художественное издание. — Москва — Чебоксары — Оренбург, 2002. 400 с. Илл.
Никольский Н. В. Краткий курс этнографии чуваш. Чебоксары, 1928.
Никольский Н. В. Собрание сочинений. — В 4 т. — Чебоксары: Чув. кн. изд-во, 2007—2010.
Народы России: живописный альбом, Санкт-Петербург, типография Товарищества «Общественная Польза», 3 декабря 1877, ст. 317
Петров-Тенехпи М. П. О происхождении чуваш.
Чуваши // Башкортостан (Атлас). — М.: Дизайн. Информация. Картография, 2010. — 320 с. — ISBN ISBN 5-287-00450-8
Чуваши // Народы России. Атлас культур и религий. — М.: Дизайн. Информация. Картография, 2010. — 320 с. — ISBN 978-5-287-00718-8

Введение……………………………………………………………2

Булгаро-суварская теория………………………………………..3-4

Булгарская теория………………………………………………...5-6

Суварская теория………………………………………………....7-8

Добулгаро-тюркская теория……………………………………..9-10

Булгаро-марийская теория………………………………………..11

Автохтонная теория…………………………………………….12-17

Критика автохтонской теории………………………………….17-19

Заключение…………………………………………………………20

Введение

Впервые о чувашском народе упоминается лишь в XVI веке, в связи с походами московских войск на Казань. Но это не означает, что народ не существовал до этого, хотя и не был упомянут ни одним источником. Из этого следует, что чувашский народ существовал под другим названием.

В научном сообществе принято относить чуваш к волжским булгарам и чувашам, сами чуваши тоже отождествляют себя с этими народами в своих преданиях. Тем не менее есть несколько теорий о происхождении народа чуваш: булгаро-суварская, булгарская, суварская, добулгаро-тюркская, булгаро-марийская, автохтонная, скифо-сарматская, финно-угорская, марийская, ведская, сувазская. Рассмотрим подробнее их.

Булгаро-суварская теория

По мнению историков А. Б. Булатова и В. Д. Димитриева, одним из доказательств положения об определяющей роли булгаро-сувар в этногенезе чувашей, является существование прямых параллелей между религией и семейными отношениями сувар (савир) VII в. и чувашей позднего времени, а также бытование аналогичных форм религии у булгар VIII-XIII вв. .

Большой вклад в популяризацию суваро-булгарской теории в последние годы внесли труды В. Н. Алмантая. Он в своем труде «Кто мы суваро-булгары или чуваши?» подробно исследует исторические данные по поводу истории чувашского народа. По его теории название «чуваш» прикрепилось к народу не сразу, а постепенно в ходе исторического развития народности. «Чувашами» же сначала называли людей и татарского происхождения, мелкое крестьянство, позже «чувашами» называли язычников, и это слово было синонимом «безбожничества». Так как ранее булгаро-сувары были язычниками, к ним и прикрепилось это название, хотя они и не подозревали об этом вплоть до XVIII.

Есть и другая теория, что булгаро-сувары вынуждены были скрывать свое происхождение. Алмантай пишет: «В середине XVIII века положение крестьян становится невыносимым. Кроме всяких обременительных налогов, помещики, монастыри, церкви и духовенство отбирали у крестьян земли, силой заставляли собирать деньги на строительство церквей. Местное духовенство делало все, чтобы оскорбить национальные чувства сувар, придерживавшихся своей этнической религии. Именно по этой причине те, кому было что терять, уходили из обжитых мест. Многие переселялись в Заволжье, степные районы Башкирии и другие места.

У многих ненависть к эксплуататорам переполняла чашу терпения. Когда началась Крестьянская война под предводительством Е. И. Пугачева, бунты вспыхнули и в Среднем Поволжье. Суваро-булгарские крестьяне выступили под своим природным самоназванием «сепир», оно как оберег объединяло народ для борьбы с несправедливостью. Видимо, сувары никогда не забывали свое происхождение, что получило отражение и на эпиграфических памятниках XVII-XVIII веков.

В августе 1774 года объединенные силы царских карателей разгромили суварских повстанцев, число убитых составило более ста человек. Это было последнее объединенное восстание на территории современной Чувашской Республики. После его подавления начинаются гонения и расправы над восставшими. Самых отличившихся их представителей вешали на виселицах, четвертовали, казнили на плахах, многих сослали в ссылку.

В результате повторилось то же, что было после разорения Волжской Булгарии монголо-татарами: люди вынуждены были скрывать собственное самоназвание «сувар» или «сепир», само упоминание которых вызывало у карателей бешенство. Таким образом, народу пришлось в своей истории второй раз отказаться от своих суваро-булгарских родовых корней, подавлять и скрывать свое происхождение».

Булгарская теория

Впервые о булгарском происхождении чувашей написал в XVIII в. В. Н. Татищев в своём труде «История Российская»: «Чуваши, народ болгарской, около Казани»; «Оставшие болгарские народы чуваша».

В 40-х гг. ХIХ в. чешский учёный П. И. Шафарик, ссылаясь на данные исторических источников, заключил, что чуваши - потомки волжских болгар.

В 1863 г. татарский учёный Хусейн Фейзханов опубликовал статью «Три надгробных болгарских надписи», в которой представил научной общественности результаты расшифровки булгарских эпитафий чувашскими словами.

На основе данных, представленных Х. Фейзхановым, Н. И. Ильминский опубликовал статью о чувашских словах в болгарском языке.

После публикации в 1866 г. «Именника болгарских царей» академик А. А. Куник заявил в печати, что в чувашах он видит остатки волжских болгар, что чуваши «задолго до вторжения татар» поселились в Среднем Поволжье, с чувашами связаны «хагано-болгары на Дунае, чёрные болгары на Кубани» .

Профессор Казанского университета И. Н. Смирнов в книге «Черемисы» исследовал заимствованные восточными и западными марийцами чувашские слова. В выводах он указал, что болгарский язык соответствовал чувашскому языку.

В 1897 г. финский учёный Х. Паасонен издал труд «Тюркские слова в мордовском языке», в котором рассматривал главным образом чувашские заимствования, свидетельствующие о болгарском влиянии.

В историко-лингвистическое исследовании Н.И. Ашмарина «Болгары и чуваши», опубликованном в 1902 г., обобщены все известные к началу ХХ в. сведения о булгарахи сделаны следующие выводы:

1) «Язык волжских болгар тождествен с современным чувашским»;

2) «Современные нам чуваши представляют из себя не что другое, как прямых потомков волжских болгар»;

3) «Смешение тюркских болгар с жившими по соседству с ними финнами и обращение их в особую смешанную расу, которая однако сохранила болгарский язык и болгарское национальное название (чуваш), началось весьма рано, во всяком случае ранее Х века… Не будет никаких препятствий к тому, чтобы считать тех болгар, которые жили на Волге… весьма близкими по их этническому составу к современным чувашам».

В написанном в 1904 г. труде «Волжские болгары» И. Н. Смирнов пришел к выводу, что болгарский язык - древнечувашский язык, Волжская Болгария - древнечувашское государство, болгарская культура - древнечувашская культура.