Разделы сайта
Выбор редакции:
- Гадание в новый год для привлечения денег Как правильно гадать на новый год
- К чему снится клещ впившийся в ногу
- Гадание на воске: значение фигур и толкование
- Тату мотыль. Татуировка мотылек. Общее значение татуировки
- Что подарить ребёнку на Новый год
- Как празднуют день святого Патрика: традиции и атрибуты День святого патрика что
- Как научиться мыслить лучше Я не умею быстро соображать
- Эти признаки помогут распознать маньяка Существует три способа достижения абсолютной власти
- Как спастись от жары в городской квартире
- Слова благодарности для учителей: что написать в открытке любимому педагогу?
Реклама
Стилистические выразительные средства. Стилистические выразительных средства в романе Дж |
Stylistic devices and expressive means - Стилистические приёмы и выразительные средства Эпитет (epithet [?ep?θet])
- определение при слове, выражающее авторское восприятие: Сравнение (simile [?s?m?li])
- средство уподобления одного объекта другому по какому-либо признаку с целью установления сходства или различия между ними. Ирония (irony [?a?r?ni])
- стилистический приём, где содержание высказывания несёт в cебе смысл отличный от прямого значения этого высказывания. Главная цель иронии состоит в том, чтобы вызвать юмористическое отношение читателя к описываемым фактам и явлениям. Гипербола (hyperbole )
- преувеличение, нацеленное на усиление смысла и эмоциональности высказывания. Литота/Преуменьшение (litotes [?la?t??ti?z]/understatement [??nd?(r)?ste?tm?nt])
- преуменьшение размера или значения объекта. Литота противоположна гиперболе. Перифраз/Перефраз/Перифраза (periphrasis )
- косвенное выражение одного понятия при помощи другого, его упоминание путем не прямого называния, а описания. Эвфемизм (euphemism [?ju?f??m?z?m])
- нейтральное выразительное средство, используемое для замены в речи некультурных и грубых слов более мягкими. Оксюморон (oxymoron [??ksi?m??r?n]) - создание противоречия путем сочетания слов, имеющих противоположные значения. The suffering was sweet! Страданье было сладким! Зевгма (zeugma [?zju??m?])
- опускание повторяющихся слов в однотипных синтаксических конструкциях для достижения юмористического эффекта. Метафора (metaphor [?met?f??(r)])
- перенос названия и свойств одного объекта на другой по принципу их сходства. Метонимия (metonymy )
- переименование; замещение одного слова другим. Синекдоха (synecdoche )
- частный случай метонимии; называние целого через его часть и наоборот. Антономазия (antonomasia [?ant?n??me?z??])
- вид метонимии. Вместо собственного имени ставится описательное выражение. Инверсия (inversion [?n?v??(r)?(?)n])
- полное или частичное изменение прямого порядка слов в предложении. Инверсия налагает логическое напряжение и создаёт эмоциональную окраску. Повторение (repetition [?rep??t??(?)n])
- выразительное средство, используемое говорящим в состоянии эмоционального напряжения, стресса. Выражается в повторении смысловых слов. Анадиплоcис (anadiplosis [?æn?d??pl??s?s])
- использование последних слов предыдущего предложения в качестве начальных слов следующего. Эпифора (epiphora [??p?f(?)r?])
- использование одного и того же слова или группы слов в конце каждого из нескольких предложений. Анафора/Единоначатие (anaphora [??naf(?)r?])
- повторение звуков, слов или групп слов в начале каждого речевого отрывка. Полисиндетон/Многосоюзие (polysyndeton [?p?li:?s?nd?t?n])
- намеренное увеличение количества союзов в предложении обычно между однородными членами. Данный стилистический приём подчеркивает значимость каждого слова и усиливает выразительность речи. Антитеза/Противопоставление (antithesis [æn?t?θ?s?s]/contraposition )
- сопоставление противоположных по смыслу образов и понятий либо противоположных эмоций, чувств и переживаний героя или автора. Эллипсис (ellipsis [??l?ps?s])
- намеренный пропуск слов, не влияющих на смысл высказывания. Риторический вопрос (rhetoric/rhetorical questions [?ret?r?k/r??t?r?k(?)l ?kwest?(?)nz])
- вопрос, на который не требуется ответа, так как он уже заранее известен. Риторический вопрос используется для усиления смысла высказывания, для придания ему большей значимости. Каламбур/Игра слов (pun )
- шутки и загадки, содержащие игру слов. Междометие (interjection [??nt?(r)?d?ek?(?)n])
- слово, которое служит для выражения чувств, ощущений, душевных состояний и др., но не называет их. Клише/Штамп (cliche [?kli??e?])
- выражение, которое стало банальным и избитым. Пословицы и поговорки (proverbs and sayings [?pr?v??(r)bz ænd?se???z])
. Идиома/Устойчивое выражение (idiom [??di?m] / set phrase )
- словосочетание, значение которого не определяется значением входящих в него слов взятых по отдельности. Из-за того, что идиому невозможно перевести дословно (теряется смысл) часто возникают трудности перевода и понимания. С другой стороны такие фразеологизмы придают языку яркую эмоциональную окраску. При деятельностном понимании стиля стилеформирующими становятся любые языковые способы и средства, направленные на отражение содержательного своеобразия текста в его речевой организации: во взаимосвязях текстовых единиц, специфичных для сферы общения, в композиции и т.п. Содержательное своеобразие текста могут подчеркнуть, усилить, интенсифицировать средства с субъективными (экспресссивно-эмоционально- оценочными) и функциональными свойствами, дополняющими предметнологическое и грамматическое значения языковой единицы. Однако идея о дополнительности, т.е. второстепенное™, субъективного компонента семантики языковой единицы вполне обоснованно оспаривается. Наблюдения за русской речью показывают, что в содержании языковых единиц предметно-логические и эмоциональные компоненты комбинируются в разных пропорциях. Если мы сравним семантические особенности слов балбес , кровавый , сатрап , у которых эмоционально-оценочная информация явно доминирует, и выражающих чувства междометий {ну и ну , ой, да ну тебя ), где она является единственной, то убедимся, что все компоненты значения могут рассматриваться в качестве потенциально равноправных. Стилистическая окраска - это любая окраска языковой единицы, в том числе профессиональная, жанровая, национально-специфическая, а также социально-политическая, морально-этическая и др. Все стилистические оттенки выявляются на фойе нейтральной стилистической окраски. Нейтральными называются единицы, которые, употребляясь во всех сферах общения и во всех жанрах, не привносят в них стилистических оттенков и не обладают эмоционально-экспрессивной окраской. Например, в предложении Яков поймал рыбу не выражается отношение к предмету речи, но в предложении Яков поймал большущую рыбину такое отношение выражено. Любой вид стилистической окраски формируется как проявление субъектного начала. Виды стилистической окраски имеют разную природу. В русском языке на фоне нейтральных языковых средств различаются средства книжно-письменной и устно-разговорной речи. Языковые средства, употребляемые преимущественно в письменной книжной сфере, имеют в словарях помету «книжное» -указание на их стилистическую окраску. Средства, придающие речи разговорный характер, имеют помету «разговорное». Стилистическая окраска книжной и разговорной лексики выявляется на фоне нейтральной лексики, например, в ряду синонимов: вещи (нейтр.) - имущество (нейтр.) - скарб ; наказание (нейтр.) - кара - нагоняй. Введение разговорного начала в книжную речь усложняет ее стилистический рисунок, привнося в нее различные краски - ироническую, интимизирующую и т.п. Ср., например, в интервью: Кулътурная политика может быть в том, чтобы раскрутить местный музей огурца, мыши, водки или чего-то там еще (Огонек. 15.07.2013). В свою очередь разговорная речь может получить так называемый оттенок книжности. Ср., например, выражение иронии в бытовом диалоге: «Ну как тебе выставка?» - «Знаешь, я в эту их арт-концепцию вообще не въехала». На фоне нейтральных средств выделяется широкий круг средств с устойчивой эмоционально-экспрессивной окраской: иронической, неодобрительной, презрительной, ласкательной, торжественно-приподнятой и др. Эту окраску придает присутствие в значении слова оценочное™ - отношения к предмету речи, что в значительной мере и осложняет его назывную функцию (часто через эмоциональность): растяпа, разгильдяй, брюзга, пустомеля, мазила, кликуша, властелин, дар, всемогущий и т.п. Оценочность и экспрессивную окраску слово обретает и в переносном значении: игрушка (неодобрительно о человеке, слепо действующем по чужой воле), всплыть (о чем-то отрицательном, неожиданно проявившемся), хламида (шутливо о нескладной одежде), после драки лицо всмятку (здесь оценочное значение слова всмятку - презрительно или неодобрительно - зависит от отношения говорящего к участникам драки). Эмоциональность, экспрессивность и вообще стилистические коннотации придает словам также аффиксация (в основном суффиксы): мамочка, домище, бабуля , ручища, легонький и т.п. Оценочность и экспрессивность могут проявляться не в значении слова (во всяком случае - изначально), а в традиции использования, преобразующей его значение или отражающейся на нем. Присутствие у таких слов стилистического оттенка - высокости, торжественности, риторичности и т.п. определяется традицией их употребления в текстах. Как правило, у этих слов появляется значение интенсивности положительного качества: вития (‘оратор’), вещать (‘говорить, провозглашать’), взывать (‘обращаться’), предвосхитить , благой (‘хороший, заслуживающий одобрения’), дерзать (‘стремиться’). Иногда традиция употребления наделяет слово экспрессивностью, а семантических изменений в нем не наблюдается: оратай (‘пахарь’), баян (‘певец, поэт’), рукотворный, кормило, воинство, когорта и т.п. Выделяются два вида эмоционально-экспрессивной окрашенности: с положительной (мелиоративной) и с отрицательной (пейоративной) оце- ночностыо. К мелиоративным оттенкам относят такие, как торжественное, возвышенное, риторическое, возвышенно-поэтическое, одобрительное, шутливое и др. В русском языке отмечается исключительное разнообразие пейоративных оттенков, которые квалифицируются как неодобрительное, презрительное, укоризненное, пренебрежительно-фамильярное, бранное и др. Оценочные оттенки дифференцируются на эмоционально-оценочные: верзила, долговязый, лоботряс, прелесть, злодеяние, пламенный, воин, сподвижник, отныне и т.п. - и рационально-оценочные: неблагоприятный, полезный, бракованный, здоровый, эффективный, неудачный и т.п. Функционально-стилистическая окраска у языковых средств появляется в результате их традиционной прикрепленности к определенной речевой сфере. Средства книжных стилей подразделяются на научные, официально-деловые, публицистические, религиозные, художественные. Так, единицы научного стиля характеризуются нейтральностью, «сухостью», подчеркпутой неэмоциоиалыюстыо. Эти черты придают речи отвлеченность и обобщенность, характерные для данного стиля. Особенной «сухостью» в эмоционально-экспрессивном плане отличаются средства официально-делового стиля. Средства с эмоционально-экспрессивной окраской системны, поскольку нормативно ограничены сферой своего употребления. Непросто решается вопрос о функционально-стилевой окраске средств, представляющих художественную речь, поскольку в художественных текстах активно употребляется весь арсенал языковых средств. Тем не менее могут быть выделены языковые средства, специфичные именно для художественной речи, особенно для текстов классической литературы. К таким средствам относят, например, поэтическую лексику: венец, ланиты, уста, лик или народно-поэтическую лексику, пришедшую из языка устной народной поэзии: красная девица, добрый молодец, буйная головушка, зеленая дубравушка и т.п. Религиозный стиль характеризуется патетичностью, торжественностью, что создается благодаря использованию средств с соответствующей окрашенностью: сходит с небес, путь искуса и ожиданий, воистину, верую, совершение молебна и т.п. Существование специфических средств публицистического стиля, например лексики, иногда оспоривается. Однако при анализе конкретного материала были выделены публицистическая лексика и фразеология, выявлены публицистические средства других языковых уровней . В связи с тем что роль массмедиа в формировании «стилевого облика эпохи» значительно возросла, формируются такие средства публицистики, которые отличаются своеобразным сочетанием экспрессии и стандарта. Например, экспрессивно-эмоциональную окраску имеет активно употребляющаяся в текстах СМИ общественно-политическая терминология: популизм, агрессия, коррупция, бюрократия и т.п. При изучении коммуникативно целесообразной организации речевых разновидностей как стилистически значимые рассматриваются все те языковые средства и особенности их употребления, которые способствуют наиболее эффективной реализации коммуникативных задач той или иной сферы. В каждой речевой разновидности создаются и активизируются стилистические краски, определяемые сферой и условиями общения, целенаправленностью речевого акта. Повышение употребительности единиц, специфичных для функционального стиля, создает специфическую макроокраску стиля. Стилистические краски используются в речи во взаимодействии, способствуя выражению авторской коммуникативной установки - интенцио- нальносги. В современных условиях в книжно-письменную медиаречь интенсивно проникает разговорная лексика, в ней взаимодействуют языковые средства эмоционально- и рационально-оценочных пластов. Только умело используя самую разнообразную стилистически окрашенную лексику, профессионал сможет достичь своих коммуникативных целей. При употреблении стилистически окрашенных средств важно понимать, что одно и то же слово может иметь несколько стилевых оттенков. Так, слово двурушник сопровождается в словарях пометами «книжное», «публицистическое», «презрительное», а слово быдло - «просторечное» и «бранное». Кроме того, экспрессивно-эмоционально окрашенное слово в зависимости от контекста может видоизменять свой стилистический оттенок. Сравните, например, употребление слова вдохновенный (в словарях оно имеет помету «высокое»): Она не выходила - вылетала на сцену , такова была пылкая любовь к танцу , и этот вдохновенный полет делал балетные спектакли с ее участием незабываемыми (Комсом. правда. 24.12.2008); Этот вдохновенный монолог был вызван просьбой кондуктора оплатить проезд. (Комсом. правда. 16.07.2008) - если в первом примере вдохновенный сохраняет свою привычную стилистическую характеристику, то во втором - употребляется с иронией. Языковые единицы, не имеющие устойчивой стилистической окрашенности, обладают коннотативным потенциалом, который может быть использован для реализации различных намерений говорящего, обычно с использованием тропов и фигур речи.
Лексические стилистические средства современного английского языка представляют собой разнообразные выразительные средства языка и стилистические приемы, в основе которых лежит использование семантических, стилистических и других особенностей отдельного слова или фразеологической единицы. Наблюдения над лингвистической природой и функциями этих выразительных средств языка и стилистических приемов позволяют разбить их на несколько групп. 1. Стилистические приемы, основанные на взаимодействии словарных и контекстуальных предметно-логических значений Слова в контексте могут приобретать дополнительные значения, обусловленные контекстом, не апробированные еще общественным употреблением. Эти контекстуальные значения могут иногда настолько далеко отходить от предметно-логического значения слова, употребленного вне контекста, что иногда представляют собой значения, обратные предметно-логическому. Особенно далеко отходят от предметно-логического значения слова, так называемые переносные значения. Отношения между предметно-логическим и контекстуальным значениями являются одним из средств создания образного представления о явлениях жизни. Они могут быть разделены на следующие виды:
Метафора Метафора - отношение предметно-логического значения и значения контекстуального, основанное на сходстве признаков двух понятий, называется метафорой. Метафора (от др.-греч. ???????? -- «перенос», «переносное значение») -- фигура речи, использующая название объекта одного класса для описания объекта другого класса. Термин принадлежит Аристотелю и связан с его пониманием искусства как подражания жизни. My body is the frame wherein "tis (thy portrait) held Эта строка из сонета Шекспира, в которой в слове frame реализуется отношение двух значений -- предметно-логического рама (конкретный образ) и контекстуального -- то, что обрамляет, место для хранения. В контексте дается возможность сопоставления таких понятий как «Мое тело как сосуд, в котором хранится твой образ» и «рама», в которую обычно заключен портрет. Метафора выражена существительным в синтаксической функции предикатива. Как известно, метафора -- один из путей образования новых значений слов и новых слов. Нового значения еще нет, но употребление стало привычным, начинает входить в норму. Появляется «языковая» метафора, в отличие от «речевой» метафоры. Речевая метафора является обычно результатом поисков точного адекватного художественного выражения мысли. Речевая метафора всегда дает какой-то оценочный момент высказыванию. Интересно привести следующую мысль акад. Виноградова относительно роли метафоры в творчестве писателей. «... метафора, если она не штампована, -- пишет В. В. Виноградов, -- есть акт утверждения индивидуального миропонимания, акт субъективной изоляции. В метафоре резко выступает строго определенный, единичный субъект с его индивидуальными тенденциями мировосприятия. Поэтому словесная метафора -- узка, субъектно замкнута и назойливо «идейна», то есть слишком навязывает читателю субъективно-авторский взгляд на предмет и его смысловые связи». Также принято различать и, так называемые, стершиеся метафоры типа the branch of a bank и другие приведенные выше. Однако, как было указано, такого рода явления не являются достоянием стилистики, а принадлежат к области лексикологии, трактующей о путях изменения и развития значений слова. В этих примерах, по существу, взаимодействия между двумя типами значений уже не ощущается. Здесь нет реализации двух значений в контексте. В метафоре можно выделить 4 «элемента»:
Виды метафоры Со времён античности существуют описания некоторых традиционных видов метафоры:
Теории метафоры Среди других лексических средств метафора занимает центральное место, так как позволяет создать ёмкий образ, основанный на ярких, неожиданных ассоциациях. В основу метафоризации может быть положено сходство самых различных признаков предметов: цвета, формы, объёма, назначения, положения и т. д. Согласно классификации, предложенной Н. Д. Арутюновой, метафоры разделяются на:
Однако существуют и другие взгляды на классификацию метафор. К примеру, Дж. Лакофф и М. Джонсон выделяют два типа метафор, рассматриваемых относительно времени и пространства:
Джордж Лакофф в своей работе «The Contemporary Theory of Metaphor» говорит о способах создания метафоры и о составе данного средства художественной выразительности. Метафора, по теории Лакоффа, является прозаическим или поэтическим выражением, где слово (или несколько слов), являющееся концептом, используется в непрямом значении, чтобы выразить концепт, подобный данному. Лакофф пишет, что в прозаической или поэтической речи метафора лежит вне языка, в мысли, в воображении, ссылаясь на Майкла Редди, его работу «The Conduit Metaphor», в которой Редди подмечает, что метафора лежит в самом языке, в повседневной речи, а не только в поэзии или прозе. Также Редди утверждает, что «говорящий помещает идеи (объекты) в слова и отправляет их слушающему, который извлекает идеи/объекты из слов». Эта идея находит отражение и в исследовании Дж. Лакоффа и М. Джонсона «Метафоры, которыми мы живём». Метафорические понятия системны, «метафора не ограничивается одной лишь сферой языка, то есть сферой слов: сами процессы мышления человека в значительной степени метафоричны. Метафоры как языковые выражения становятся возможны именно потому, что существуют метафоры в понятийной системе человека». Метаметафора В 1984 году, вслед за стихами, в печать прорвался и термин метаметафора, и поныне вызывающий ожесточённые споры. Метаметафора напрямую связана с геометрией Римана и Лобачевского и с космологией и физикой XX века, которая сама вся насквозь метаметафорична. Метаметафора -- это обратная перспектива в слове. Например: «Я сидел на горе, нарисованной там, где гора» (А. Еременко). Или: «Пчела внутри себя перелетела» (И. Жданов). «Человек-это изнанка неба / Небо -- это изнанка человека» (К. Кедров). Эти образы, возникшие в середине 1970-х, положили начало новой литературы и новой поэзии. Олицетворение Олицетворение (персонификация, прозопопея) -- вид метафоры, перенесение свойств одушевлённых предметов на неодушевлённые. Весьма часто олицетворение применяется при изображении природы, которая наделяется теми или иными человеческими чертами. Например, воздух дышит ароматом, небу под снег хотелось, усмехается заря. Олицетворение было распространено в поэзии разных эпох и народов, от фольклорной лирики до стихотворных произведений поэтов-романтиков, от прециозной поэзии до творчества ОБЭРИУтов. Метонимия Метонимия (от др.-греч. ????????? -- «переименование», от???? -- «над» и?????/????? -- «имя») -- вид тропа, словосочетание, в котором одно слово замещается другим, обозначающим предмет (явление), находящийся в той или иной (пространственной, временной и т. д.) связи с предметом, который обозначается замещаемым словом. Замещающее слово при этом употребляется в переносном значении. Метонимия - это отношение между двумя типами лексических значений -- предметно-логического и контекстуального, основанное на выявлении конкретных связей между предметами. Метонимия, так же как и метафора, с одной стороны, -- способ образования новых слов и стилистический прием, с другой. Таким образом, и метонимия делится на «языковую и речевую». Так же, как и речевая метафора, речевая метонимия всегда оригинальна, языковая метонимия -- штампована. Метонимии gray hairs вместо old age; bottle вместо drunkenness -- языковые метонимии. Речевые метонимии могут быть художественно-осмысленными или случайными. В предложении: «Wherefore feed, and clothe, and save, From the cradle to the grave Those ungrateful drones who would Drain your sweat -- nay, drink your blood!» (Shelley) слова cradle и grave являются художественно-осмысленными метонимиями. Здесь совершенно очевидны отношения между конкретным понятием могила и абстрактным понятием смерть. То же и в слове cradle -- конкретное понятие колыбель выступает в качестве замены абстрактного -- рождение. Конкретное здесь является символом абстрактного. Отношения такого типа можно назвать заменой по отношениям между конкретным выражением абстрактного понятия и самим абстрактным понятием. Другим типом отношений, выявляемым в метонимии, является отношение части к целому или целого к части. Рассмотрим следующее предложение: «Miss Fox"s hand trembled she slipped it through Mr. Dombey"s arm, and felt herself escorted up the steps, preceded by a cocked hat and a Babylonian collar» (Ch. Dickens), где слова hat и collar обозначают соответственно людей, носящих эти предметы туалета. Смысл метонимии состоит в том, что она выделяет в явлении свойство, которое по своему характеру может замещать остальные. Таким образом, метонимия по существу отличается от метафоры, с одной стороны, большей реальной взаимосвязью замещающих членов, а с другой -- большей ограничительностью, устранением тех черт, которые не заметны в данном явлении непосредственно. Как и метафора, метонимия присуща языку вообще (ср., например, слово «проводка», значение которого метонимически распространено с действия на его результат), но особенное значение имеет в художественно-литературном творчестве. Виды метонимии:
Синекдоха Синекдоха (др.-греч. ?????????) -- троп, состоящий в назывании целого через его часть или наоборот. Синекдоха является видом метонимии. Синекдоха -- приём, состоящий в перенесении значения с одного предмета на другой по признаку количественного между ними сходства. Например: «Покупатель выбирает качественные продукты». Слово «Покупатель» заменяет всё множество возможных покупателей. «Красная Шапочка». Классический пример. Словосочетание «Красная Шапочка» замещает образ «девочка в красной шапочке». Ирония (от др.-греч. ???????? -- «притворство») -- троп, в котором истинный смысл скрыт или противоречит (противопоставляется) смыслу явному. Ирония создаёт ощущение, что предмет обсуждения не таков, каким он кажется. По определению Аристотеля, ирония есть «высказывание, содержащее насмешку над тем, кто так действительно думает». Ирония -- это стилистический прием, посредством которого в каком-либо слове появляется взаимодействие двух типов лексических значений: предметно-логического и контекстуального, основанного на отношении противоположности (противоречивости). Таким образом, эти два значения фактически взаимоисключают друг друга. Например, It must be delightful to find oneself in a foreign country without a penny in one"s pocket. Слово delightful как видно из контекста, имеет значение, противоположное основному предметно-логическому значению. Стилистический эффект создается тем, что основное предметно-логическое значение слова delightful не уничтожается контекстуальным значением, а сосуществует с ним, ярко проявляя отношения противоречивости. Термин «ирония», как стилистический приём, не следует смешивать с общеупотребительным словом «ирония», обозначающим насмешливое выражение. Иронию не следует смешивать с юмором. Как известно, юмор -- это такое качество действия или речи, которое обязательно возбуждает чувство смешного. Юмор -- явление психологического характера. Ирония не обязательно вызовет смех. В предложении "How clever it is", где интонационное оформление всего предложения дает слову clever -- обратное значение -- stupid не вызывает чувства смешного. Наоборот, здесь может быть выражено и чувство раздражения, недовольства, сожаления и др. Ирония иногда используется в целях создания более тонких, едва уловимых оттенков модальности, т. е. выявления отношения автора к фактам действительности. В этом случае ирония не столь прямолинейно реализует отношение контекстуального значения слова к предметно-логическому. Формы иронии:
Антономазия и ее разновидности К числу стилистических приемов, основанных на выявлении отношений двух типов лексических значений можно отнести и использование собственных имен в значении нарицательных, и, наоборот, нарицательных в значении собственных. В таком стилистическом использовании мы имеем дело с одновременной реализацией двух типов лексических значений: предметно-логического и назывного, основного предметно-логического и контекстуально-назывного. Антономазия -- это один из частных случаев метонимии, в основе которой лежит отношение места, где произошло какое-либо событие и само событие, лицо, известное каким-либо поступком, деятельностью и сам поступок, деятельность. Это отношение проявляется во взаимодействии назывного и предметно-логического значения. Антономасия, антономазия (от др.-греч. ??????????? -- переименование) -- троп, выражающийся в замене названия или имени указанием какой-нибудь существенной особенности предмета или отношения его к чему-либо. Латинское по происхождению название для того же поэтического тропа или, в иной перспективе, риторической фигуре, -- прономинамция (от лат. pronominatio). Антономазия тоже делится на языковую и речевую. Слово «Седан» в современных литературных языках имеет значение -- разгром, слово «Панама» -- имеет значение -- крупная афера, мошенничество. Это -- языковые антономазии. Пример замены на существенную особенность предмета: «великий поэт» вместо «Пушкин». Пример замены на указание отношения: «автор „Войны и мира“» вместо «Толстой»; «Пелеев сын» вместо «Ахилл». Кроме того, антономаcией называется также замена нарицательного имени собственным: «Отелло» вместо ревнивец, «Эскулап» вместо «врач». Антономасия и в том, и в другом случае является особым видом метонимии. 3. Стилистические приемы, основанные на взаимодействии предметно-логических и эмоциональных значений. Эпитет -- это выразительное средство, основанное на выделении качества, признака описываемого явления, которое оформляется в виде атрибутивных слов или словосочетаний, характеризующих данное явление с точки зрения индивидуального восприятия этого явления. Эпитет рассматривается многими исследователями как основное средство утверждения индивидуального, субъективно-оценочного отношения к описываемому явлению. Посредством эпитета достигается желаемая реакция на высказывание со стороны читателя. Действительно, в таких сочетаниях, как destructive charms, glorious sight, encouraging smile везде налицо элемент утверждения индивидуального ощущения, субъективной оценки описываемых явлений. В английском языке, как и в других языках, частое использование эпитетов с конкретными определяемыми создает устойчивые сочетания. Такие сочетания постепенно фразеологизируются, т. е. превращаются в фразеологические единицы. Эпитеты как бы закрепляются за определенными словами. В такого рода сочетаниях эпитеты называются постоянными эпитетами (fixed epithets). Чаще всего постоянные эпитеты встречаются в народной изустной поэзии. О постепенной потере основного предметного значения в эпитете писал еще А. Н. Веселовский. Он называл это «забвением» реального смысла эпитета, а его приклеенность к определяемому -- процессом «окаменения». Эпитеты являются мощным средством в руках писателя для создания необходимого эмоционального фона повествования; они рассчитаны на определенную реакцию читателя. Эпитеты можно разделить на две группы:
Сфера употребления эпитета -- стиль художественной речи. Здесь он почти безраздельно господствует. Чем меньше какой-либо стиль речи допускает в качестве характерных черт проявление индивидуального, тем реже встречаются в нем эпитеты. Их почти нет в деловой документации, газетных сообщениях и других стилях, лишенных индивидуальных черт в использовании общенародных средств языка. Оксюморон Оксюморон, оксиморон (др.-греч. ???????? -- «острая глупость») -- стилистическая фигура или стилистическая ошибка -- сочетание слов с противоположным значением (то есть сочетание несочетаемого). Под оксюмороном обычно понимается такое сочетание атрибутивного характера, в котором значение определения по смыслу противоречит или логически исключает значение определяемого. Например, sweet sorrow, nice rascal, low skyscraper. Члены такого атрибутивного сочетания как бы насильно связываются в одно понятие, несмотря на то, что в них заметна скорее тенденция к отталкиванию друг от друга, чем к соединению. Оксюмороны так же, как и другие стилистические приемы, обычно используются для более яркой характеристики, описания предмета, явления, фактов окружающей жизни. Они встречаются редко. Речевые (оригинальные) оксюмороны -- это такие, в которых основное предметно-логическое значение определения взаимодействует с его контекстуальным эмоциональным значением. Причем эмоциональное значение легко сочетается с предметно-логическим и, поэтому, не противоречит логическому осмыслению сочетания; с другой стороны, соединяясь с предметно-логическим значением определяемого, само предметно-логическое значение определения выделяется более конкретно и создает впечатление внутреннего смыслового противоречия. Так, например, ниже приведенные строки особенно ярко показывают взаимоисключающие предметно-логические значения слов silent и thunder, соединенные в одно словосочетание: I have but one simile, and that"s a blunder, For wordless woman, which is silent thunder. Основная функция оксюморонов -- функция выражения личного отношения автора к описываемым явлениям. Для оксюморона характерно намеренное использование противоречия для создания стилистического эффекта. С психологической точки зрения, оксюморон представляет собой способ разрешения необъяснимой ситуации. Оксюморон нередко используется в названиях и тексте прозаических литературных произведений и фильмов: «Бесконечный тупик», «Обыкновенное чудо». Используется для описания объектов, совмещающих противоположные качества: «мужественная женщина», «женственный мальчик». Гипербола Гипербола (от др.-греч. ???????? -- «переход», «преувеличение») -- стилистическая фигура явного и намеренного преувеличения, с целью усиления выразительности и подчёркивания сказанной мысли, например «я говорил это тысячу раз» или «нам еды на полгода хватит». Гипербола часто сочетается с другими стилистическими приёмами, придавая им соответствующую окраску: гиперболические сравнения, метафоры и т. п. («волны вставали горами»). Изображаемый характер или ситуация также могут быть гиперболическими. Гипербола свойственна и риторическому, ораторскому стилю, как средство патетического подъёма, равно как и романтическому стилю, где пафос соприкасается с иронией. Из русских авторов к гиперболе особенно склонён Гоголь, из поэтов -- Маяковский. Примеры:
Гипербола -- это художественный прием преувеличения, причем такого преувеличения, которое с точки зрения реальных возможностей осуществления мысли представляется сомнительным или просто невероятным. Гиперболу нельзя смешивать с простым преувеличением, которое может выражать эмоционально-возбужденное состояние говорящего. Так например, "I"ve told you fifty times" не является гиперболой, т. е. стилистическим приемом преувеличения, а лишь таким преувеличением, которое выражает эмоциональное состояние говорящего. When people say, "I"ve told you fifty times" They mean to scold and very often do. В разговорной речи, которая всегда эмоционально окрашена, такие преувеличения частое явление: I beg a thousand pardons; scared to death; tremendously angry; immensely obliged; I"ll give the world to see him. Их иногда называют разговорными гиперболами Такие гиперболы -- достояние языка. Они воспроизводятся в речи в готовом виде. Преувеличение здесь основано, главным образом, на взаимодействии двух типов лексических значений слов. Предметно-логические значения слов thousand, tremendously и др. обрастают эмоциональными значениями. Тонкие замечания по поводу существа гиперболы, ее эмоционального значения сделаны А. А. Потебней: «Гипербола есть результат как бы некоторого опьянения чувством, мешающим видеть вещи в их настоящих размерах. Поэтому она редко, лишь в исключительных случаях, встречается у людей трезвой и спокойной наблюдательности. Если упомянутое чувство не может увлечь слушателя, то гипербола становится обыкновенным враньем». Писатель, употребляя гиперболу, всегда рассчитывает на то, что читатель поймет преувеличение как умышленный стилистический прием. Иными словами, художественная гипербола предусматривает как бы взаимный договор между создателем гиперболы и читателем. Оба понимают, что данное высказывание имеет определенный подтекст. Оба соглашаются, что это есть одна из форм более красочно, ярко, выпукло, эмоционально выразить отношение к описываемым явлениям. В гиперболе, пожалуй, больше, чем в других приемах, проявляется разница между эмоциональным значением и эмоциональной окраской. В гиперболе слова сохраняют свое предметно-логическое значение, но алогичность придает всему высказыванию эмоциональный оттенок (окраску). Литота, литотес (от др.-греч. ??????? -- простота, малость, умеренность) -- троп, имеющий значение преуменьшения или нарочитого смягчения. Литота -- это образное выражение, стилистическая фигура, оборот, в котором содержится художественное преуменьшение величины, силы значения изображаемого предмета или явления. Литота в этом смысле противоположна гиперболе, поэтому по-другому её называют обратной гиперболой. В литоте на основании какого-либо общего признака сопоставляются два разнородных явления, но этот признак представлен в явлении-средстве сопоставления в значительно меньшей степени, нежели в явлении-объекте сопоставления. Например: «Лошадь величиной с кошку», «Жизнь человека -- один миг» и т. п. По существу литота чрезвычайно близка гиперболе по своему выразительному значению, почему её и можно рассматривать как вид гиперболы. В старинных работах по риторике гипербола делилась на «увеличение» (др.-греч. ??????? auxesis) и «уменьшение» (????????? tapinosis или??????? meiosis). С другой стороны, литоту по её словесной структуре можно классифицировать как сравнение, метафору или эпитет. Многие литоты являются устойчивыми оборотами. Значительная их часть является фразеологизмами или идиомами: «черепашьи темпы», «рукой подать», «Денег кот наплакал», «небо показалось с овчинку». Литотой также называется cтилистическая фигура нарочитого смягчения выражения путём замены слова или выражения, содержащего утверждение какого-то признака, выражением, отрицающим противоположный признак. То есть предмет или понятие определяется через отрицание противоположного. Например: «умен» -- «не глуп», «согласен» -- «не возражаю», «холодный» -- «не тёплый», «низкий» -- «невысокий», «известный» -- «небезызвестный», «опасный» -- «небезопасный», «хорошо» -- «неплохо». В этом значении литота есть одна из форм эвфемизма. 4. Стилистические приемы, основанные на взаимодействии основных и производных (включая несвободные) предметно-логических значений. Каламбур Каламбур (фр. calembour) -- словосочетание, содержащее игру слов, основанную на использовании сходно звучащих, но различных по значению слов или разных значений одного слова. В каламбуре либо два рядом стоящих слова при произношении дают третье, либо одно из слов имеет омоним или многозначно. Эффект каламбура, обычно комический (юмористический), заключается в контрасте между смыслом одинаково звучащих слов. При этом, чтобы производить впечатление, каламбур должен быть нов, поражать ещё неизвестным сопоставлением слов. Является частным случаем игры слов. Близким по смыслу понятием является понятие парономазии. Происхождение слова «каламбур» не выяснено. Исторически существовали разные варианты написания calambour, calembourg). С ним связано немецкое слово Kalauer, также неясного происхождения. Существует лишь ряд исторических анекдотов, связывающих это слово то с названием города Калемберга, то с различными анекдотическими личностями. В Калмеберге будто бы жил во времена Лютера немецкий пастор Вейганд фон Тебен, славившийся шутками. Каламбур был назван по имени графа Каланбера или Калемберга (Calember) из Вестфалии, жившего при Людовике XIV в Паре или при дворе Станислава Лещинского в Лешевилле, или по имени аптекаря Каланбура, жившего в Париже. Существует еще предположение, что слово «каламбур» произошло от итальянского выражения «calamo burlare» -- шутить пером. Ф. Шаль и после него Литтре выводили слово «каламбур» из появившегося около 1500 г. сборника шуток «Der Pfaffe von Kahlenberg». Так или иначе в конце XVIII в. слово каламбур считалось уже словом французского языка. Игра словами, или каламбур, как известно строится чаще всего на стилистическом использовании омонимии, а не полисемии. Так например, в романе Диккенса "Oliver Twist" имеется следующее место: Bow to the board," said Bumble, Oliver brushed away two or three tears that were lingering in his eyes; and seeing no board but the table, fortunately bowed to that. Здесь мы имеем дело с игрой словами, построенной на двух различных словах -- омонимах. Первое слово board -- правление, второе слово board -- доска, стол (случай омонимии, возникший в результате разрыва полисемии). Композиционно игра словами построена здесь на повторении звукового комплекса. Но этот прием может быть реализован и без повторения звукового комплекса (т. е. второго омонима). Так, например, заглавие пьесы О. Уайльда «The Importance of Being Earnest» строится на одновременном использовании двух различных слов -- имени собственного и прилагательного «серьезный». Зевгма (греч. ??????, [?zeugma] -- «сопряжение», «связь») -- термин античной стилистики. Зевгмой в широком смысле античные грамматики называли такие обороты речи, когда какое-нибудь слово, чаще всего сказуемое, которое должно быть повторено два или несколько раз, ставится один раз, а в других местах лишь подразумевается. В пример приводили такую фразу: «Союзникам я объявляю, чтобы они взялись за оружие и что следует вести войну» (подразумевается -- я объявляю). Рассмотрим случай реализации основных и производных значений в следующем примере: Clara . . . was not a narrow woman either in mind or body. (J. Galsworthy. The Freelands.) Этот пример по своей композиции представляет собой стилистический прием, который носит название зевгмы. Зевгма -- это отношение одного слова одновременно к двум другим в разных смысловых планах. Обычно это достигается при наличии однородных членов предложения, причем семантические связи данного слова с рядом однородных членов не одинаковы. Например: The close of this creation brought him and the plate to the table. Сказуемое имеет два дополнения. Каждое из дополнений реализует разные значения глагола. Перифразы Перифраз (перифраза; от др.-греч. ?????????? -- «описательное выражение», «иносказание»: ???? -- «вокруг», «около» и?????? -- «высказывание») -- в стилистике и поэтике троп, описательно выражающий одно понятие с помощью нескольких. Перифраз -- косвенное упоминание объекта путем не называния, а описания (например, «ночное светило» = «луна»). Перифразы делятся на оригинальные и традиционные. Традиционными перифразами называются такие, которые понятны и без соответствующего контекста, т. е. для раскрытия значения которых не требуется пояснительного текста. К таким перифразам относятся, например, сочетания типа: cap and gown (student), a gentleman of the long robe (lawyer), the fair sex (women), my better half (wife) и др. Эти традиционные перифразы являются синонимами соответствующих слов, заключенных в скобках. Они входят в словарный состав языка как фразеологические единицы. Перифразы -- синонимы обычно ограничены в своем употреблении определенной сферой применения и эпохой, в которую те или иные традиционные перифразы (перифрастические синонимы) употреблялись. Перифразы можно разделить на логические и образные. Логическими перифразами мы будем называть такие, которые, выделяя какую-то черту предмета, определяя по-новому понятие, не имеют в своей основе какого-либо образа. К таким перифразам относятся the instruments of destruction; what can never be replaced и др. В основе образного перифраза лежит метафора или метонимия. Различие между метафорическими перифразами и метафорой и соответственно между метонимическим перифразом и метонимией заключается лишь в различии между словом и словосочетанием. К метафорическим перифразам можно отнести the sky-lamp of the night (moon), где в основе перифраза лежит метафора. К метонимическому перифразу может быть отнесен вышеприведенный пример the gentleman of the long robe, где в основе перифраза лежит отношение понятий, а не их сравнение. Наиболее общее определение этого стилистического приема мы находим в работе Маркса и Энгельса «Немецкая идеология», где перифраз определяется, как «особая форма речи, описание одного какого-нибудь отношения как выражения, как способа существования другого». Таким образом, перифраз это такой стилистический прием, который в форме свободного словосочетания или целого предложения заменяет название соответствующего предмета или явления. Частным случаем перифраза является эвфемизм -- это слова и словосочетания, появляющиеся в языке для обозначения понятий, которые уже имеют названия, но считаются почему-либо неприятными, грубыми, неприличными или низкими. В английском языке существует группа слов, которые называются дисфемизмами или какофемизмами. Их стилистическая функция обратна той, которую выполняют эвфемизмы. Они выражают понятие в более резкой и грубой форме, -- обычно нелитературной форме, -- по сравнению с тем словом, которое закреплено за данным понятием. Так же, как и перифразы, художественные эвфемизмы требуют соответствующих условий для своей расшифровки. Обычно это контекст. Сравнение Сравнение -- фигура речи, в которой происходит уподобление одного предмета или явления другому по какому-либо общему для них признаку. Цель сравнения -- выявить в объекте сравнения новые, важные для субъекта высказывания свойства. Сущность этого стилистического приема раскрывается самим его названием. Два понятия, обычно относящиеся к разным классам явлений, сравниваются между собой по какой-либо одной из черт, причем это сравнение получает формальное выражение в виде таких слов, как: as, such as, as if, like, seem и др. Обязательным условием для стилистического приема сравнения является сходство какой-нибудь одной черты при полном расхождении других черт. Более того, сходство, обычно усматривается в тех чертах, признаках, которые не являются существенными, характерными для обоих сравниваемых предметов (явлений), а лишь для одного из членов сравнения. Например: «The gap caused by the fall of the house had changed the aspect of the street as the loss of a tooth changes that of a face.» Единственным признаком, общим в этих двух разнородных понятиях (street и face) является пустое пространство. Естественно, что пустое пространство (между домами) не является характерной чертой понятия -- улица; в равной степени оно не является характерной чертой, признаком понятия лицо. Случайный признак поднят сравнением до положения существенного. В сравнении выделяют: сравниваемый предмет (объект сравнения), предмет, с которым происходит сопоставление (средство сравнения), и их общий признак (основание сравнения, сравнительный признак, лат. tertium comparationis). Одной из отличительных черт сравнения является упоминание обоих сравниваемых предметов, при этом общий признак упоминается далеко не всегда. Известны разные виды сравнений:
Аллюзия (лат. allusio -- шутка, намёк) -- стилистическая фигура, содержащая явное указание или отчётливый намёк на некий литературный, исторический, мифологический или политический факт, закреплённый в текстовой культуре или в разговорной речи. Например, доктор Д. Типтри-младший дебютировал в научно-фантастической литературе рассказом «Рождение коммивояжёра» (1968), в названии которого видна аллюзия, отсылающая читателя к названию пьесы американского драматурга Артура Миллера «Смерть коммивояжёра» (1949). Аллюзии -- это ссылки на исторические, литературные, мифологические, библейские и бытовые факты. Цитата -- это точное воспроизведение отрезка какого-либо текста. Ни аллюзия, ни цитаты, как стилистические приемы, не сопровождаются указанием на источники. Аллюзии и цитаты становятся фразеологическим сочетанием только в том случае, если они воспринимаются как аллюзии и цитаты, т. е. если они соотносимы с теми произведениями, где они были использованы впервые. Иными словами, составные части свободного словосочетания в тексте, на который делается ссылка, становятся связанными, если они используются в другом контексте. В романе Диккенса "Dombey and Son" есть такое место Little Paul might have asked with Hamlet "into my grave?" so chill and earthly was the place. Сочетание "into my grave?" является аллюзией, т. е. становится фразеологическим сочетанием, правда, временного характера, на данный случай. В тексте же "Hamlet", из которого эта аллюзия взята, "into my grave?" является свободным сочетанием. Можно сказать, что аллюзия это речевой фразеологизм в отличие от языковых фразеологизмов, которые фиксируются словарями как единицы словарного состава языка. Аллюзия обычно делается на широко известные литературные факты. выразительность лексический стилистика рассказ ирвинг Существование стилей в языке и речи обеспечивается наличием стилистических средств . Стилистические средства языка – любые языковые единицы, обладающие способностью адекватно реализовать свои семантические, эмоционально-экспрессивные и функциональные возможности в процессе обслуживания различных сфер общения. Стилистически нейтральные средства – это такие языковые единицы, которые не обладают стилистической окраской, а потому могут использоваться в различных сферах и условиях общения, “не привнося в высказывания особого стилистического признака” (М.Н. Кожина). Стилистически окрашенные (эмоционально-экспрессивные и функциональные) средства – основной фонд стилистических средств языка. Стилистическая окраска языковой единицы – это те дополнительные к выражению основного лексического и грамматического значения функциональные и экспрессивные свойства, которые несут стилистическую информацию о возможности употребления этой единицы в определенной сфере и ситуации общения. Так, слова “дуреха”, “шалопай”, “сенсация”, “декабрист”, “протон”, “стяг”, “грядущее” не только называют предметы, явления, факты, события и т.п., но и содержат ярко выраженные эмоциональные (дуреха, шалопай, стяг, грядущее) наслоения и функциональные показатели (сенсация, декабрист, протон), относящие эти слова к соответствующей сфере употребления. Обычно выделяют два вида стилистической окраски: эмоционально-экспрессивную и функциональную. Эмоционально-экспрессивные элементы языка передают эмоциональное состояние говорящего или его отношение к предмету речи (собственно экспрессивные средства языка) либо характеризуют самого говорящего с языковой точки зрения. Эмоционально-экспрессивные оттенки проявляются у единиц всех уровней: солнышко, платочек (суффиксы эмоциональной оценки); дубина (о человеке), бьет баклуши (лексика, фразеология); “Ну и сказанул!” (синтаксические конструкции). Экспрессивные элементы языка следует отличать от нейтральных слов, содержащих в своем значении оценочные элементы; подчеркивающие характер, свойство, оценку действия, состояния, факта (гений, красавица, любить, ненавидеть). Они могут превратиться в экспрессивные в определенных условиях. Сравните: она красавица; пусть она хоть раскрасавица, меня это не трогает. Экспрессивные свойства языковой единицы используются в процессе общения сознательно, с учетом его содержания, условий и обстоятельств, в которых оно происходит. Характерологичность проявляется независимо от намерений участников общения: употребление ими определенных слов, оборотов может свидетельствовать об их социальной и профессиональной принадлежности, уровне культуры, начитанности и т.п. Функционально-окрашенные средства языка несут информацию о типичных сферах употребления языковой единицы. Таковыми являются: 1. Слова, формы слов и словосочетания, “которые ограничены в своем употреблении только определенными видами и формами речевого общения (Д.Н. Шмелев). Так, слова типа “вышеизложенный”, обороты типа “как совершенно очевидно” характерны для научной и официально-деловой речи; чушь, дело дрянь – для разговорной и т.п. 2. Слова и конструкции, которые противостоят нейтральным и являются по отношению к ним стилистическими синонимами: теперь – нынче - ныне; голова – башка - глава. 3. Языковые средства, находящиеся за пределами литературной нормы (диалектизмы, жаргонизмы и т.п.). Таким образом, окрашенные единицы языка выполняют различные экспрессивно-стилистические функции, которые нередко перекрещиваются, взаимодействуют друг с другом, совмещаются в процессе употребления, наслаиваются друг на друга, дополняя друг друга. Очевидно, что существование стилей обеспечивается наличием в языке стилистических синонимов . Стилистические синонимы – это слова, словосочетания, синтаксические конструкции, совпадающие по значению, но различающиеся стилистической окраской и, следовательно, характером употребления в различных функциональных стилях. Примером стилистических синонимов на уровне лексики могут служить следующие ряды слов: Вещать – изрекать – говорить – сообщать – толковать. Примеры стилистических синонимов на следующих уровнях: Заявить – сделать заявление; открой окно – открыл бы ты окно; он меня толкнул – он меня как толкнет; он выскочил на дорогу – он возьми да и выскочи на дорогу. Возможность замены одной единицы другой в процессе оформления высказывания, наличие в системе языка различных способов выражения одного и того же содержания ставит перед говорящим или пишущим проблему выбора: какой из имеющихся в языке вариантов наиболее полно и точно соответствует задачам и условиям речевого общения. Следовательно, чтобы обеспечить хороший уровень общения, необходимо иметь в запасе (в памяти) разнообразные средства языка и актуализировать их в соответствии с нормами оформления высказываний различной стилистической окраски. Стилистическая структура языка, наличие в нем стилистических синонимов создают возможность отбора языковых средств в реальном речевом общении с учетом тех норм и требований, которые сложились в речевой практике данного народа (общества). Так, научный стиль характеризуется использованием в нем специфических языковых средств, реализующих наиболее полно его стилевые черты. Норма в данном случае исключает употребление разговорных слов и оборотов, поэтому, “если кто-нибудь в серьезной книге напишет “фагоциты уплетают микробов”, это будет глупо и неуместно”. (Л.В. Щерба), приведет к нарушению стилистической нормы. Нарушение стилистической нормы приводит к стилистическим ошибкам. Стилистические ошибки – разновидность речевых недочетов, в основе которых лежит неудачное использование экспрессивных, эмоционально-окрашенных средств языка, употребление иностилевых слов и выражений. Стилистические ошибки проявляются в несоответствии выбранного слова или синтаксической конструкции условиям общения, неуместном их употреблении, что ведет к разрушению соответствующей стилистической структуры, к нарушению стилистической нормы. По словам Л.В. Щербы, “…всякое неуместное со стилистической точки зрения употребление слов разрушает стилистическую структуру языка, а язык с разрушенной стилистической структурой то же, что совершенно расстроенный музыкальный инструмент, с той только разницей, что инструмент можно немедленно настроить, а стилистическая структура языка создается веками”. К разряду стилистических ошибок относятся: 1). Употребление слов иной функционально-стилистической окраски, нарушение стилевой окраски текста. Так, по словам К.И. Чуковского, один из переводчиков принес в издательство такой перевод романтической сказки: “За неимением красной розы жизнь моя будет разбита”. Очевидно, что форма “за неимением” с ярко выраженной принадлежностью к официально-деловой (или научной) лексике недопустима в художественном тексте (пример Б.Н. Головина); 2). Неуместное употребление эмоционально окрашенных слов. Ошибки такого рода часто встречаются в сочинениях учащихся, например: “Дружки Пугачева предали его”. Эмоциональная окраска слова “дружки” делает неуместным его употребление в данном контексте. Избежать стилистических ошибок поможет знание стилистических норм русского литературного языка, правил оформления высказываний различной стилистической окраски, а также глубокое знание самого языка, обеспечивающее возможность выбора, отбора (и понимания) языковых средств в процессе общения. (Цит. по: Ипполитова Н.А. Русский язык и культура речи) Раздел 3. Влияние формы речи (устной/письменной) на стилистические параметры текста Несомненно, что форма речи - письменная или устная - во многом предопределяет выбор языковых средств: многие слова и синтаксические конструкции недвусмысленно несут на себе отпечаток соответствующего их применения. Вместе с тем достаточно очевидно, что различное содержание речи не в одинаковой мере связано с устной или письменной передачей. Так, например, трудно сомневаться в том, что научная тематика ориентирует на письменную форму выражения, в то время как бытовые темы - сфера преимущественно устного общения. Но естественно, что научное обсуждение бывает и устным, а бытовые темы могут быть изложены в письменной форме. Интересно отметить, что, в то время как переход от письменной формы к устной в таких случаях не влечет за собой сознательной перестройки речи (некоторые особенности, присущие именно устной речи, воспринимаются при этом как «отклонения» от нормы, вызванные невозможностью заранее подготовить высказывание), переход к письменной форме обычно связан с сознательной переориентацией на иные нормы выражения, чем это было бы при устном общении. Это вполне понятно, так как представление о нормах литературного языка связано главным образом с письменной формой его существования, свойства же разговорной речи - особенно такие, которые не отражены в произведениях художественной литературы, т. е. не получили опять-таки письменной фиксации, - обычно попросту не замечаются говорящими; говорящие, владея практически «разговорной речью», в письменной речи, т. е. когда появляется необходимость сознательного выбора речевых средств, ориентируются преимущественно на языковые нормы, получившие письменное закрепление - даже в тех случаях, когда содержание связано именно с «обиходно-разговорной речью». Но существенно при этом также и следующее. Разговорная речь предполагает непосредственное присутствие и отправителя сообщения, и адресата, а в соответствии с этим - речевой контакт, и ситуация общения одинакова для того и для другого. Письменные произведения, относящиеся к научной или художественной литературе, имеют своим адресатом неопределенное и, естественно, неизвестное заранее множество читателей. Соотношение между лицами (а также способы их собственно языкового выражения) при этом существенно меняется. По это соотношение определенным образом изменяется и в разных типах письменной речи; например, оно различно в художественных и научных произведениях. Так, художественное произведение всегда в известном смысле включает адресата в само повествование. Дело, разумеется, не в возможных (но вовсе не обязательных) обращениях к читателю, но в самом развертывании повествования: читатель сразу или не сразу узнает о тех или иных поступках персонажей, он как бы включается в отгадывание мотивов некоторых действий, самый способ называния персонажей (по имени, по фамилии, по должности и т. д.) ставит его в определенные отношения к изображаемым людям; художественное произведение предполагает эмоциональное восприятие описываемого, т. е. определенное «сопереживание» читателя, его сочувствие или его антипатию к различным персонажам. Научные тексты или официально-деловые документы основаны, понятно, на совершенно ином взаимоотношении между лицами. Соотношение между участниками языкового общения (реальными или «конструируемыми»), включая и «третью сторону», т. е. то, «о чем говорится», предопределяет и выбор средств выражения, - понятно, например, что специальная тематика (научная, производственно-техническая) требует специальных обозначений, официально-деловые отношения регулируются при помощи устойчивых формул и т. д., - «возможность выбора» здесь явно ограничена. (Цит. по Шмелев Д.Н. Стилистическая дифференциация языковых средств). Раздел 4. Типы речевой культуры Таким образом, и в уровнях проявления культуры речи мы видим, что они зависят от уровня общей культуры говорящего. Поэтому О.Б. Сиротинина активно описывает в последнее время именно типы речевой культуры, а не уровни культуры речи. Исследователь объясняет это так: «При выделении критериев отнесения человека к носителям того или типа речевой культуры необходимо помнить, что речь идет именно о типе культуры, а не о речи человека. Речь, конечно, отражает тип речевой культуры (а он в свою очередь отражает тип общей культуры), но это все же отражение, а не прямое соответствие». О.Б. Сиротинина выделяют полнофункциональный, неполнофункциональный, среднелитературный, литературно-жаргонизирующий и обиходный типы речевой культуры. Характеризуя носителейполнофункционального типа речевой культуры, исследователь отмечает, что им свойственно «максимально полное владение всеми богатствами русского языка (знание литературного языка и других социальных компонентов русского языка, всех особенностей и характерных черт всех функциональных разновидностей литературного языка), активное использование синонимов с учетом всех нюансов их значения и употребления, свободная активизация ицелесообразное использование любого слова из своего обширного по объему лексикона с включением в него и иноязычных слов (но очень осторожное и только целесообразное)». Для носителей полнофункционального типа речевой культуры характерно: 1. Владение именно всеми (хотя и в разной степени) функциональными стилями литературного языка, что проявляется не только в знании их особенностей, но и в умении строить тексты нужного в данной ситуации стиля. 2. Соблюдение норм литературного языка (орфографических и пунктуационных, орфоэпических и интонационных, стилистических, лексических норм сочетаемости и т.д.). О.Б. Сиротинина с сожалением констатирует, что абсолютно безошибочная речь - явление чрезвычайно редкое, но для носителя полнофункционального типа характерен минимум нарушений норм, их несистемность, случайность. И, что не менее важно, «отсутствие у человека излишней самоуверенности, выработанная привычка во всем проверять себя (в отношении правильности речи – по словарям и справочникам)». Именно поэтому роль полнофункционального типа речевой культуры, несмотря на относительно малое количество его носителей, в судьбах литературного языка, сохранении его существования и его развитии очень велика. Значительно большее количество людей являются носителяминепол-нофункционального типа, во многом близкого к полнофункциональному, но как бы не состоявшемуся по тем или иным причинам. Среди таких причин главная - недостаток усилий самого человека в стремлении к самообразованию и саморазвитию. Другие причины - детство в малокультурном окружении, отсутствие домашней библиотеки и невысокое качество школьных (а иногда и вузовских) учителей с точки зрения их речевой культуры. Играет роль и характер профессиональной деятельности человека (отсутствие коммуникативной многорольности, профессиональная необходимость владения навыками лишь одной формы речи, одного функционального стиля и т.д.). Часть полученных знаний о языке и речи поэтому забывается без применения, а то, что используется, ограничено профессиональной и повседневной необходимостью, не требует больших творческих усилий. В целом неполнофункциональный тип речевой культуры можно охарактеризовать словом меньший: меньшие знания, меньшие усилия для их расширения, меньший уровень умений и т.д. Наиболее ярким показателем, отличающим этот тип от полнофункционального, является владение кроме разговорной речи только одним - максимум двумя функциональными стилями. В речи носителей неполнофункционального типа всегда заметен крен в сторону либо устной, либо письменной формы речи, а при использовании менее привычной формы - фактическая подмена ее привычной (особенно типичны конструкции письменной речи в их устной речи, поскольку письменная форма речи представляется им приоритетной по сравнению с устной). Роль людей с неполнофункциональным типом речевой культуры, с одной стороны, значительно меньшая, чем роль людей с полнофункциональным типом, поскольку они не могут служить эталоном хорошей речи, но, с другой стороны, их роль довольно значительна для состояния речевой культуры населения, поскольку именно к этому типу речевой культуры относится большинство людей с высшим образованием, в том числе и школьных учителей, вузовских преподавателей, журналистов и писателей, на речь которых ориентируются. Именно речь носителей неполнофункционального типа в глазах (и ушах) многих занимает место эталонной. И для этого есть основания: авторитет высшего образования, малое количество носителей полнофункционального типа (очень многие их никогда в своей жизни не слышали и не читали), достаточно хорошая речь таких людей в своей профессиональной области и сравнительно малое количество отступлений от кодифицированных норм, не позволяющее населению усомниться в эталонности их речи. Наибольшее распространение имеетсреднелитературный тип речевой культуры, его носителями являются прежде всего люди со средним и неполным средним, но нередко встречаются и люди с высшим, особенно узкопрофессиональным (не университетским классическим) образованием. Для них характерно очень поверхностное знание норм литературного языка, и поэтому системные от них отступления в произношении (средствА , нАч ать, прИ нять), формообразовании (ехай, едь, чтёт), мода на иностранные слова, употребляемые и не к месту, и в неправильном значении, и с неправильным произношением (компромеНтировать, одиозно в значении хвалебно». Индиго - название обувного магазина). Незнание различий между устной и письменной формами речи приводит таких людей к ориентации на «более престижную» письменную речь (злоупотребление книжными элементами, стремление к использованию причастных и деепричастных оборотов без учёта норм их употребления и т. д.). Основная причина формирования среднелитературного типа речевой культуры - низкий уровень общей культуры, отсутствие стремления к расширению своего кругозора, невнимательное отношение к языку, начиная со школы. Отсюда полное отсутствие привычки проверять правильность своей речи, ориентация в лучшем случае на телевизионную речь (как правило, в далеко не лучших ее проявлениях: телеигры вроде «Поле чудес», передачи типа «Аншлаг» и нередко плохо переведенные боевики). Как показали специально проведенные эксперименты, читают представители среднелитературного типа культуры специальные тексты и тексты развлекательной литературы (детективы, фантастика и т.д.), а также ориентируются чаще всего как на образцовую на речь в средствах массовой информации, а образцом для них являются люди, чья речь зачастую далека от образцовой. Представители среднелитературного типа культуры не умеют или не хотят пользоваться эвфемизмами, в результате их речь пестрит грубыми и бранными словами. Часто проявляется неуважение к людям, встречаются даже прямые оскорбления. В речи господствуют штампы, отсутствует необходимый самоконтроль и предварительная подготовка к речи. У представителей этого типа культуры нет привычки проверять свои знания по справочникам и словарям. Главным и объединяющим признаком среднелитературного типа является неполнота владения литературным языком при очевидной уверенности в полноте владения им. Не менее опасен, по мнению О.Б. Сиротининой, и складывающийся с конца ХХ века и усиленно насаждаемый в СМИ литературно-жаргонизирующий тип. Специфика этого типа заключается в сознательном насаждении сниженной, часто даже безграмотной речи. Стремление к «человеческому языку», проявившееся как реакция на советский официоз СМИ, привело к тому, что в журналистику пришли люди, не имеющие никакой лингвистической подготовки. Опасность этого типа речевой культуры состоит в его в восприятии читателями газет и журналов и теле/радио слушателями как эталона хорошей речи. Среди мало образованного населения встречается еще один тип речевой культуры, названный лингвистом обиходным, поскольку его носители владеют только навыками обиходной, то есть разговорной речи: они не способны производить ни официальную монологическую, ни письменную речь, хотя при этом могут соблюдать все ортологические нормы (не делать ни орфоэпических, ни орфографических, ни пунктуационных ошибок и т.д.). К выводам О.Б. Сиротининой необходимо добавить, что высший, полнофункциональный тип речевой культуры сопровождается также и высоко развитыми умениями общаться, а также создавать различные тексты, то есть коммуникативно-речевыми и риторическими умениями. Наиболее востребованным и реализуемым среди молодежи является среднелитературный тип речевой культуры, который характеризуется также клиповостью, обрывистостью в восприятии мира и понимании его; преобладанием информирования, а не убеждения; содержательной и структурной неполнотой текстов, злоупотреблением жаргонизмами. (Цит. по Савова М.Р. Русский язык и культура речи) Раздел 5. Разговорный стиль речи Действительно, на всех этапах развития литературного языка, даже при преодолении так или иначе проявлявшейся отчужденности языка письменности, при потускнении ореола просто грамотности и владения особым книжным языком, у говорящих в общем никогда не исчезает ощущение различия между тем, «как можно сказать» и «как следует написать». Всем хорошо известны часто вспоминаемые слова Пушкина о том, что «писать единственно языком разговорным - значит не знать языка... Может ли письменный язык быть совершенно подобным разговорному? Нет, так же как разговорный язык никогда не может быть совершенно подобным письменному. Не одни местоимения сей и оный, но и причастия вообще и множество слов необходимых обыкновенно избегаются в разговоре. Мы не говорим: карета, скачущая по мосту, слуга, метущий комнату; мы говорим: которая скачет, который метет и пр., заменяя выразительную краткость причастия вялым оборотом. Из того еще не следует, что в русском языке причастие должно быть уничтожено. Чем богаче язык выражениями и оборотами, тем лучше для искусного писателя. Письменный язык оживляется поминутно выражениями, рождающимися в разговоре, но не должен отрекаться от приобретенного им в течение веков». По свидетельству многих пишущих, им иногда не сразу было легко оформить письменно то, о чем уже говорилось устно. Вандриес отмечал: «У французов язык письменный и язык устный так далеки друг от друга, что можно сказать: по-французски никогда не говорят так, как пишут, и редко пишут так, как говорят. Эти два языка отличаются, кроме различия в подборе слов, также различным расположением слов. Логический порядок слов, свойственный письменной фразе, всегда более или менее нарушен в фразе устной». Если снять в этом высказывании категорическое «никогда», то все это можно отнести и к русскому языку. В ряде работ было убедительно показано, что понятия «разговорная речь» и «устная речь» целесообразно дифференцировать. Как писала Н. Ю. Шведова, «далеко не все написанное относится к речи письменной, так же как и далеко не все устное, произносимое (и даже воплощающееся в разговоре) относится к речи разговорной». В книге «Русская разговорная речь» отмечается: «В современной лингвистической литературе термину «разговорная речь» приписывают разное содержание. Основные объекты, которые называют этим термином, можно кратко охарактеризовать так: 1) любая речь, проявляющаяся в устной форме (научный доклад, лекция, выступление по радио, телевидению, бытовая речь, городское просторечие, территориальные диалекты), 2) любая устная речь городского населения, 3) бытовая речь городского и сельского населения, 4) непринужденная речь носителей литературного языка. Уже из этого краткого перечисления видно, сколь разнообразны названные выше объекты и сколь необходимо оценить их лингвистическое содержание и разграничить их терминологически. Мы предлагаем принять для первого объекта термин устная речь, для второго - городская (устная) речь, для третьего - бытовая речь, для четвертого - литературная разговорная речь (или: разговорная речь)». Такое терминологическое разграничение представляется и необходимым, и оправданным. Естественно, оно не предопределяет ни лингвистической характеристики выделенных разновидностей общенационального языка, ни возможностей того или иного их объединения в качестве объекта исследования. Но оно необходимо потому, что позволяет терминологически дифференцировать то, что уже само по себе разграничено экстралингвистически. Оно представляется оправданным потому, что и лингвистические данные, которые получены к настоящему времени, свидетельствуют о существенных языковых отличиях названных видов речи. Не исключена возможность, что дальнейшее изучение языка во всех его разновидностях внесет и в указанное разграничение какие-либо коррективы. Таким образом, в составе литературного языка может быть выделена такая отграниченная от других разновидность, как разговорная речь. В цитированном исследовании отмечено, что «три особенности внеязыковой ситуации с необходимостью влекут за собой» ее использование. Это: «неподготовленность речевого акта; непринужденность речевого акта; непосредственное участие говорящих в речевом акте». Очерченной таким образом разговорной речи противостоят определенные виды как письменной, так и устной речи. Их выделение и характеристика являются по сей день также во многом спорными. О. А. Лаптева правильно отмечает, что «тема обязывает к употреблению определенного речевого набора», она приводит интересные примеры в подтверждение этого положения: «Вот фраза из самой неофициальной обстановки, но на серьезную тему: - Ну, ты будешь высказываться по поставленным мною вопросам? Двое приятелей, разговаривая о науке в троллейбусе, употребляют выражения вроде связано с познанием. Отец, объясняя маленькой дочери устройство человеческого тела, говорит: Кровь поступает в организм. Ср. еще из речи обиходно-деловой: Сейчас ведутся исследования сверления ультразвуком; Процесс прохождения номера через типографию . Далее отмечается, что, «если двое приятелей, разговаривающих на научную тему в неофициальной обстановке, проявляют серьезное отношение к трактуемому ими сюжету, их речь во многом приблизится к письменной, отдавая дань лишь некоторым требованиям устной формы». О. А. Лаптева приводит эти наблюдения, стремясь доказать, что признак «неофициальности» не может служить характеристикой «устно-разговорной речи», и возражает таким образом против определения «разговорной речи», данного Е. А. Земской. Однако возражения такого рода не представляются оправданными. Ведь приводимые О. А. Лаптевой фразы и словосочетания явно восходят к тем типам речи, которые не только «приближаются», но и получили свое развитие и закрепление именно в письменной форме. Было бы странно думать, что устная речь непроницаема для таких построений. Однако, по-видимому, нет никаких оснований считать, что, коль скоро они были зафиксированы в устной (причем «неофициальной») речи, их отграничение от других проявлений устной речи невозможно или ненужно. В речи людей, владеющих литературным языком, мы неизбежно встретим (и можем в неограниченном количестве зафиксировать) фразы, образцом для которых служат письменные тексты, как и более или менее прямую «цитацию» из этих текстов, когда дело касается научных истин, усвоенных еще со школы или относящихся к кругу интересов говорящих. Точно так же под давлением рекламы, бытовых инструкций, официальных документов и т. п. в устную речь постоянно проникают фразы, оформленные в соответствии с требованиями «делового стиля». (Цит. по Шмелев Д.Н. Стилистической дифференциация языковых средств). Р а з г о в о р н ы й стиль преобладает в устной речи, зависящей от ситуации и потому являющейся непосредственной и неподготовленной. Разговорная лексика характеризуется стилистической маркированностью (отмеченностью) широкого семантического спектра, а также экспрессивно-эмоциональными оценками. Употребляемая в основном в сфере устного общения, разговорная лексика имеет характер непринужденности, сниженности и фамильярности. В составе разговорной лексики обычно выделяют две группы: 1) литературно-разговорную лексику, употребляемую в разнообразных сферах общения людей: дотянуть "оттянуть, замедлить выполнение чего-л. до какого-л. времени", валить "небрежно бросать, беспорядочно складывать в большом количестве куда-л.", задолжник "тот, кто имеет задолженность, долг"; 2) разговорно-бытовую лексику, используемую в повседневном обиходе: дочиста "целиком, полностью, без остатка", важничать "напускать на себя важность, принимать внушительный вид, держаться высокомерно", дочка "в обращении пожилого или взрослого человека к молодой женщине, девушке, девочке". Разговорная лексика богата экспрессивными и эмоционально-оценочными коннотациями (бран., шутл., ирон., ласк., фамил. и др.): модерновый (одобр. или неодобр.), ласточка (в значении обращения - уменьш.-ласк.), карапуз (шутл.). Просторечная лексика находится вне литературного языка и употребляется для сниженной, грубой и/или грубоватой оценки. Слова просторечной лексики обладают экспрессивно-стилистическими коннотациями (груб., бран., пренебр. и ДР.): деляга (прост., пренебр.), прихвостень (прост., презр.), сачок ("лентяй, бездельник" - прост., шутл.). Периферию просторечия составляют вульгаризмы - бранные и социально непристойные слова: стерва, тварь, подлюга, стибрить Под разговорно-бытовым, или просто разговорным, стилем понимают обычно особенности и колорит устно-разговорной речи носителей литературного языка; вместе с тем разговорный стиль проявляется и в письменной форме (записки, частные письма). Хотя типичной сферой проявления разговорного стиля является сфера бытовых отношений, однако, по-видимому, и общению в профессиональной сфере (но только неподготовленному, неофициальному и, как правило, устному) также свойственны особенности, присущие разговорному стилю. Общими экстралингвистическими признаками, обусловливающими формирование этого стиля, являются: неофициальность и непринужденность общения; непосредственное участие говорящих в разговоре; неподготовленность речи, а потому автоматизм; преобладающая устная форма общения, и при этом обычно диалогическая (хотя возможен и устный монолог). Наиболее обычная область такого общения - бытовая, обиходная. С последним связаны содержательные особенности и конкретный характер мышления, отражающиеся в строе разговорной речи, прежде всего в ее синтаксической структуре. Для этой сферы общения типична эмоциональная, в том числе оценочная, реакция (в диалоге), что также воплощается в речевых особенностях разговорного стиля. Среди условий проявления разговорной речи оказываются и такие, как большая роль жестов, мимики, ситуации, характера взаимоотношений собеседников и ряда других экстралингвистических факторов, оказывающих влияние на особенности речи. Такая своеобразная экстралингвистическая основа разговорной речи обусловливает ее особое положение среди других стилистико-речевых разновидностей литературного языка. Наиболее общими специфическими стилевыми чертами разговорного стиля речи являются непринужденный и даже фамильярный характер речи (и отдельных языковых единиц), глубокая эллиптичность, чувственно-конкретизированный (а не понятийный) характер речи, прерывистость и непоследовательность ее с логической точки зрения, эмоционально-оценочная информативность и аффективность. Типичными (но не специфичными) стилевыми чертами разговорной речи являются идиоматичность и известная стандартизованность, личностный характер речи и некоторые другие. Все это находит яркое и последовательное отражение в составе употребляемых в этой сфере языковых единиц и особенностях их функционирования. Среди наиболее общих л и н г в и с т и ч е с к и х п р и з н а к о в разговорного стиля оказываются следующие: большая активность некнижных средств языка (со стилевой окраской разговорности и фамильярности), в том числе употребление внелитературных (просторечных) элементов на всех языковых уровнях; неполноструктурная оформленность языковых единиц (на фонетическом, синтаксическом, отчасти морфологическом уровнях); употребительность языковых единиц конкретного значения на всех уровнях и вместе с тем нехарактерность средств с отвлеченно-обобщенным значением; ослабленность синтаксических связей между частями предложения или их невыраженность, неоформленность; активность языковых средств субъективной оценки (в частности, суффиксов), оценочных и эмоционально-экспрессивных единиц всех уровней - от фонетического до синтаксического; активность речевых стандартов и фразеологизмов разговорного характера; наличие окказионализмов; активизация личных форм, слов (личных местоимений), конструкций. При характеристике разговорной речи по языковым уровням особенно выделяются такие языковые функциональные особенности, которые не свойственны другим стилям или малоупотребительны в них. Лишь диалогическая речь персонажей художественной прозы и драматургия близки разговорной речи, однако здесь проявляется стилизация и к тому же изменяется функция. Некоторые средства разговорной речи используются в публицистике. Перечислим наиболее характерные для разговорной речи языковые средства, создающие особенности ее стиля. В л е к с и к е и ф р а з е о л о г и и такими средствами являются следующие. Широко используется разговорная лексика, в том числе бытового содержания, и лексика конкретная. С другой стороны, ограничен состав абстрактной лексики и книжных слов, а также терминологии и необщеизвестных слов иноязычного происхождения. Разговорную речь характеризует активность экспрессивно-эмоциональной лексики, особенно таких окрасок, как фамильярной, ласкательной, неодобрительной, иронической и других оценочных - с понижением стиля. Высокочастотны авторские неологизмы (окказионализмы). Развита полисемия, при этом не только общеязыковая, но и индивидуально-окказиональная (ср. семейные «языки» и дружеские «жаргоны» узкого круга лиц). Происходит активизация фразеологически связанных значений. Синонимика богата, причем границы синонимического поля довольно нечетки; активна ситуативная синонимия, отличная от общеязыковой. Возможности сочетания слов шире нормативных общеязыковых. Активно употребляются фразеологические единицы, особенно разговорно-сниженной стилевой окраски. Широко распространено обновление устойчивых словосочетаний, их переосмысление и контаминация. С л о в о о б р а з о в а т е л ь н ы е особенности разговорной речи связаны прежде всего с ее экспрессивностью и оценочностью. Активны здесь и характерны преимущественно для этой сферы общения суффиксы субъективной оценки со значениями ласкательности, неодобрения, увеличительности и др. (мамочка, лапушка, солнышко, дитятко; кривляка; пошлятина; домище; холодина и т. д.), а также суффиксы с функциональной окраской разговорности, например у существительных: суффиксы -к-(раздевалка, ночевка, свечка, печка);-ик (ножик, дождик); -ун (говорун);-яга (работяга);-ятина (дохлятина, тухлятина); -ша (у существительных ж. рода названий профессий: докторша, кондукторша, билетерша и т. д.). Кроме того, употребительны здесь бессуффиксальные образования (хворь, пляс) и словосложения (лежебока, пустозвон). Можно указать и наиболее активные случаи словообразования прилагательных оценочного значения: глаз-астый, очк-астый, зуб-астый; кус-ачий, драч-ли-вый; худ-ющий, здоров-енный и др., а также глаголов - префиксально-суффиксальные: по-шал-ивать, при-говар-иватъ, на-травл-ивать, суффиксальные: дер-ануть, спекуль-нуть; здоров-еть; префиксальные: ис-худать, при-купить и др. В целях усиления экспрессии используется удвоение слов - прилагательных, иногда с дополнительной префиксацией (Он такойогромный-огромный; водачерная-черная; онаглазастая-преглазастая умная-преумная), выступающих в функций превосходной степени. В области м о р ф о л о г и и своеобразна частотность частей речи. В разговорной сфере нет обычного для языка преобладания существительного над глаголом. Даже в «наиболее глагольной», художественной речи существительные встречаются в 1,5 раза чаще глаголов, в разговорной же глаголы - чаще существительных. Значительно повышенную частоту (в несколько раз против показателей по художественной речи) дают личные местоимениям частицы. Весьма употребительны здесь притяжательные прилагательные(бригадирова жена,Пушкинская улица) ; зато причастия и деепричастия почти совершенно не встречаются. Редко используются краткие прилагательные, и образованы они от весьма ограниченного круга слов, в результате чего в разговорной речи почти отсутствует противопоставление кратких и полных форм прилагательных. Среди падежных образований употребительны варианты форм родительного и предложного падежей на -у (из дому, в отпуску, нет сахару, сахарку). Характерно для разговорной речи ослабление грамматического значения у местоимений (Таконо и есть) и использование их для усиления экспрессии (Приходил этот твой очкарик). Активна тенденция к несклонению первой части составных имен (кИван Иванычу) и составных числительных (издвести пятьдесят трех) и, напротив, склонение некоторых аббревиатур (Открытку изВАКа получила). В области глагола отметим разнообразие видовых оттенков со значением многократности действия в прошлом (говаривал, похаживал, гащивал, заготавливал) и однократности (толканул, долбанул), а также активность экспрессивных форм наклонений с разнообразными усилительными контекстуальными средствами, широкое использование форм одного наклонения в значении другого. Удивительно многообразны временные значения глагола при использовании одного времени в значении другого. Особенно богата палитра значений настоящего времени (настоящее момента речи, настоящее расширенное, настоящее историческое), а также прошедшего и будущего в значении настоящего. Широкое использование глагольных междометий оказывается специфической приметой разговорной речи (прыг, скок, шасть, бух); в художественной литературе эти междометия являются отражением разговорной речи. Особенно характерен с и н т а к с и с разговорной речи. Именно здесь нагляднее всего проявляется ее эллиптичность, а также эмоциональность и экспрессивность. Это выражается и в высокой частотности разных семантических оттенков инфинитивных и неполных предложений (Ну, полно!; Прекрасно!; Молчать!), и в характере неполноты последних («пропуск» не только и не столько второстепенных, сколько главных членов: Чаю? - Мне полчашечки), и в большом проценте вопросительных и побудительных предложений. Специфическая черта - собственно интонационная, эмоционально-экспрессивная передача значений (утвердительных, отрицательных и иных). Лишь разговорной сфере свойственно употребление специальных слов и соответствующих предложений, выражающих согласие или несогласие (Да; Нет; Конечно). В связи с неподготовленностью и ассоциативностью разговорной речи для нее характерна перестройка фразы на ходу (Телефон - это его), парцелляция (Уезжать страшно. Но надо; Хорошо отдыхали. Только мало) и вообще разорванная структура с перебоями интонации. Активность присоединительных конструкций разных видов и способов выражения (в частности, с вводными словами и частицами: да и. а тут, разве что, мало того, кстати). Разговорной речи свойственна ослабленность значения вводных слов, их избыточность и в целом (при большом числе вводных слов со значением указания на отношение между частями высказывания) использование их в измененной функции. Порядок слов более свободный, чем в книжно-письменной речи (постпозиция союзов, перенос их из придаточного предложения в главное и др.) Наблюдается активность междометных фраз (Ой ли?; Вот как?; Батюшки!; Вот тебе на!), фраз-предикативов, усиленных эмоционально-экспрессивными частицами (Ну и сила!; Вот так сказал!), и фраз с постоянными конструктивными элементами (Надо же...; Есть же...; То же мне...; Почему бы не...; То-то и оно, что...) . В сложных предложениях явно преобладает сочинение над подчинением, а в сложноподчиненных предложениях весьма однообразен состав придаточных; причем такой распространенный их вид, как определительные, в разговорной речи не находит широкого использования. Характерна и ограниченность словарного наполнения придаточных предложений (как проявление стандартизированности речи). Изъяснительные придаточные присоединяются к очень немногим глаголам: говорить, сказать, думать, слышать и др., например: Яне знаю, кто у вас был; Яне говорю, что плохо. Характерны для разговорной речи и бессоюзные связи в сложном предложении. Быстротой речевых реакций объясняются обычно короткие здесь предложения. Глубина фраз, как правило, не превышает 7±2 словоупотреблений. В целом для разговорной речи характерно разнообразие ритмико-темпового и интонационного оформления речи и богатство эмоционально-экспрессивных интонаций. В связи с этими общими особенностями разговорной речи находится эллиптичность на фонетическом уровне: убыстрение темпа, ведущее к усилению редукции гласных, ассимиляции согласных и вообще неполному произношению звуков и слогов. Характерно, например, что орфоэпической нормой устно-разговорной речи оказывается Здрасте, Ван Ваныч, Марь Ванна, а не четкое Здравствуйте, Иван Иванович, Мария Ивановна (последнее было бы искусственным). Примеры эмоциональности и экспрессивности, как и эллиптичности разговорной речи и лингвистического воплощения других ее стилевых черт, можно было бы пополнить, но и приведенных, думается, достаточно для общей характеристики этого функционального стиля. Итак, разговорно-бытовой стиль, обладая в большей степени, чем другие стили, своеобразием языковых средств, выходящих из пределов кодифицированного литературного языка, занимает особое место в системе современных функциональных стилей. (Цит. по: М.Н. Кожина. Характеристика функциональных стилей русского языка /Стилистика русского языка). Стиль разговорный . Используется в непринужденных беседах обычно со знакомыми людьми в сфере бытовых отношений. Реализует функцию общения . Непосредственность общения, особенности содержания бесед, необходимость быстрой реакции (часто оценочной) на сообщение собеседника, возможность использования невербальных способов общения (интонация, ударение, темп речи), внеязыковых факторов (мимика, жесты), особенности ситуации, характера взаимоотношений собеседника определяет ведущие стилевые черты высказываний разговорного характера. Это непринужденность, свобода в выборе слов и выражений, проявление своего отношения к сообщаемому собеседником, эмоциональность. Разговорной речи присущи следующие языковые особенности: активность разговорных (некнижных) средств языка, вплоть до просторечных и фамильярных; использование оценочных, эмоционально-экспрессивных средств; неполная структурная оформленность языковых единиц; ослабленность синтаксических связей между частями предложения; активность речевых стандартов и фразеологизмов разговорного характера. Разговорный стиль противопоставлен книжным стилям. В основе этого противопоставления лежат прежде всего различия в особенностях сферы общения, в которых реализуются функциональные стили: сфера индивидуального сознания и неофициальная обстановка вызывает к жизни разговорный стиль; сфера общественного сознания и официальный характер общения – книжные стили. Кроме того, с помощью средств разговорной речи реализуется, как правило, функция общения, средствами книжных стилей – функция сообщения. Все эти обстоятельства приводят к тому, что разговорный стиль воспринимается как достаточно обособленная однородная система, противопоставленная системе стилей книжных. (Цит. по: Ипполитова Н.А. Русский язык и культура речи) Раздел 6. Научный стиль речи Н а у ч н а я лексика обслуживает сферу науки и характеризуется как бы обезличенной информацией о природе, человеке и обществе. Стилеразличительными признаками научной лексики являются: терминированность семантики слова, тематика научных понятий, логизация значения научного понятия, отсутствие эмоционально-экспрессивных коннотаций и слов разговорного характера. В состав научной лексики входят: 1) терминосистемы как парадигмы отраслей специализированного знания: валютный курс «"фин. цена продажи ценных бумаг" », марка «"фин. денежная единица Германии и Финляндии" », боны «"фин. кредитные документы, дающие право на получение денежной суммы" »; 2) абстрактные имена, называющие отвлеченные понятия: аналогия, бытие, вместимость, гипотеза, двучленный, классифицировать, обусловливать, полагать, реализовывать; 3) модальные слова, выражающие достоверность/недостоверность сообщения: безусловно, вероятно, возможно, несомненно; 4) слова, определяющие «порядок» изложения мыслей: во-первых, во-вторых, кроме того, таким образом и др. (Цит. по: Современный русский язык: Учеб. для студ. вузов/ П.А. Лекант, Е.И. Диброва, Л.Л. Касаткин и др.; Под ред. П.А. Леканта). Сфера научного общения отличается тем, что в ней преследуются цели наиболее точного, логичного, однозначного выражения мысли. Главнейшей формой мышления в области науки оказывается понятие, а языковое воплощение динамики мышления выражается в суждениях и умозаключениях, следующих одно за другим в строгой логической последовательности. Мысль здесь строго аргументирована, ход логических рассуждений особо акцентируется. Анализ и синтез тесно взаимосвязаны, и первый, собственно, необходим для получения второго, ибо назначение науки - вскрывать закономерности. Отсюда обобщенный и абстрагированный характер мышления. Необходимо различать, с одной стороны, характер и «путь» мышления в самом процессе научного познания и, с другой,- воплощение результатов мышления в научных сочинениях. В текстах появляются дополнительные, по сравнению с исследовательским этапом, чисто «оформительские» задачи (способ доказательства, степень полемичности, описательность или рассуждение, степень популяризации). В связи с этим этапы внутренней и внешней речи не являются тождественными по своей речевой фактуре, по языковому воплощению. Между названными ступенями мышления и их языковым воплощением нет принципиального различия. Однако следует помнить, что окончательная кристаллизация мышления (научных положений) осуществляется именно во внешней, а не во внутренней речи. Самыми общими специфическими чертами научного стиля, вытекающими из абстрактности (понятийности) и строгой логичности мышления, являются о т в л е ч е н н о - о б о б щ е н н о с т ь и п о д ч е р к н у т а я л о г и ч н о с ть изложения.Ониопределяют в свою очередь более частые (вторичные) стилевые черты, а также специфику речевой системности научного стиля, значения и стилевые окраски употребительных здесь языковых единиц и, кроме того, их частотность. Весьма типичными для научной речи (но не первичными, а производными) являются смысловая точность (однозначность), безо" бразность, скрытая эмоциональность, объективность изложения, некоторая сухость и строгость его, не исключающие, однако, своеобразной экспрессивности. Степень проявления этих черт может колебаться в зависимости от жанра, темы, формы и ситуации общения, авторской индивидуальности и других факторов. Чем же достигаются и как выражаются основные стилевые черты научной речи? Отвлеченность и обобщенность непременно пронизывают собой каждый научный текст. Это сказывается прежде всего в том, что почти каждое слово выступает здесь как обозначение о б щ е г о п о н я т и я или абстрактного предмета. Ср. предложения: Химия занимается только однородными телами; Возможность количественного определения основывается на следующем положении; Химические формулы, служат для выражения замещения. Здесь каждое из слов выражает общее понятие или абстрактное явление (химия в о о б щ е, тела в о о б щ е и т. д.). Даже там, где есть некоторая видовая конкретизация («следующим положением», «химические формулы»), все же словосочетание выражает весьма абстрактное понятие. Характерно, что даже и конкретная лексика здесь выступает для обозначения общих понятий (ср.:Химик должен обращать внимание на..., т. е. химик вообще, всякий химик;Береза хорошо переносит морозы; здесь слово береза обозначает не единичный предмет, дерево, но породу деревьев, т. е. выражает опять-таки общее понятие). Этот отвлеченно-обобщенный характер речи подчеркивается и специальными лексическими единицами (обычно, обыкновенно, регулярно, всегда, всякий, каждый), и грамматическими средствами: неопределенно-личными предложениями, пассивными конструкциями (Для этогоберут в лабораториях воронку; По окончании опытаотсчитывается остаток кислоты и т. п.). Конечно, обобщенность и отвлеченность научной речи отнюдь не означает, что ей в принципе противопоказана образность. Анализ конкретных предметов и явлений входит составной частью в научное познание. Словесные же образы помогают выражению понятийной мысли. Употребление образных средств зависит в известной степени от авторской индивидуальности и от области знания. Так, некоторые гуманитарные науки (литературоведение, история, философия), описательные естественнонаучные (геология, химия, география и некоторые другие) обычно в большей степени, чем так называемые точные науки, используют средства словесной образности. От последних следует отличать устоявшиеся в науке термины-метафоры, как правило, со стершейся образностью. К ним можно отнести, например, в биологии - язычок, пестик, зонтик, в технике - муфта, гусеница, лапа, плечо, хобот, шейка, в географии - подошва (горы), хребет и т. п. Из всех образных средств наиболее созвучным стилю научной речи оказывается сравнение, поскольку оно выступает как одна из форм логического мышления. Сравнения широко используются для пояснения характеризуемых явлений, для иллюстрации, не преследуя специально экспрессивных целей. В этих случаях сравнения точны, нередко содержат в своем составе уже известные термины: Радикал С 14 H 14 вступает,подобно азоту, в соединение с тремя экв. водорода (Н. И. Зинин). В других случаях, выступая в пояснительной функции, сравнения вместе с тем обладают яркой образностью и наглядностью: Прилив поднимает волны,подобные горам (Д. Соколов); Льдины стояли как высокие холмы (Ф. П. Врангель). Порой сравнения научной речи отличаются особенно яркой образностью и оригинальностью: Ветвистые рога их (оленей. - М. К. колыхались,как будто огромные полосы сухого кустарника (Ф. П. Врангель); По реке Бухтарме и вокруг озера Колывана... можно видеть гранитные горы,как будто сложенные из хлебов (Д. Соколов). Можно привести и примеры интересных нетерминологических метафор: ...дверати, дубовая и еловая, уже тысячелетия стоят друг против друга (Г. Ф. Морозов); Ель...прошла под сень сосны, густымсомкнутым строем (М. Е. Ткаченко); Соснаприютила первых поселенцев ели (Он же);жизнерадостный вид подроста (Г.Ф. Морозов). Использование средств словесной образности в научной речи, помимо их необязательности и сравнительно редкого употребления, п р и н ц и п и а л ь н о отличается от использования этих средств в художественной литературе: 1) образные средства, в частности метафоры, имеют в научной речи, как правило, лишь двуплановый, но не многоплановый характер; 2) метафоры в научной речи имеют узкоконтекстное значение и не обладают тем системным характером, который свойствен им в художественной речи; 3) функции образных средств в научной и художественной речи принципиально различны. В художественном произведении метафора - это один из важных элементов в общей системе образов, органически объединенных общей темой и идеей, в научной же речи образные средства выступают во вспомогательной роли - для пояснения, популяризации, конкретизации - и потому являются своего рода инкрустациями, органически не связанными с общей речевой системой. Все это отражается и на собственно лингвистической природе метафор и других образных средств и выражается, в частности, в том, что метафоры научной речи обычно имеют общеязыковой характер, необязательно индивидуальны; сравнения включают в свой состав термины и т. д. К тому же речевая образность научного текста имеет такие отличия от эстетической образности художественной литературы, которые проистекают из различия самой сущности соответствующих форм познания и заключаются в следующем. Образ в научной речи обычно с х е м а т и з и р о в а н и о б о б щ е н, лишен тех индивидуально-неповторимых свойств-признаков, которые присущи ему в художественном произведении. При всей своей образности метафора, например, в научной речи обозначает не один-единственный (пусть в то же время типизированный) предмет, а общее свойство, тип и т. п. Отвлеченность и обобщенность научной речи проявляются в особенностях функционирования разнообразных грамматических, в частности морфологических, единиц, что обнаруживается и в выборе категорий и форм (а также степени их частоты в тексте), и особенно - значений этих единиц. При употреблении г л а г о л а это выражается, как указывалось, в широком использовании настоящего вневременно" го (с качественным, признаковым значением), что согласуется с необходимостью характеризовать свойства и признаки исследуемых предметов и явлений; Хлорид медленноразлагается (Н. Д. Зелинский); Углеродсоставляет... самую важную часть растения (К. А. Тимирязев). В связи с проявлением все той же стилевой черты для научной речи оказываются характерными глагольные формы с ослабленными лексико-грамматическими значениями времени, лица, числа, о чем свидетельствует синонимия структур предложения, ср., например, такие параллели: перегонкупроизводят - перегонкапроизводится; мы можемвывести заключение -можно вывести заключение -выводят заключение. Это явление находит свое отражение в синтаксисе - в наличии своего рода опустошенных личных предложений, допускающих замену на безличные, и вообще их опущение (ср. синонимические выражения:Мы знаем, что не существует метода... -Известно, что не существует метода... - Не существует метода...). В научной литературе, особенно в такой, где применяются математические методы, форма будущего времени, по существу, лишена своего обычного грамматического значения и, как видно из примеров, грамматически ослаблена (будет=есть, является). Отвлеченностью, обобщенностью и специфичной речевой системностью научного стиля обусловлено и то обстоятельство, что формы глаголов настоящего времени - на фоне прошедшего (так называемое настоящее живого представления) - в научной речи, однако, не получают той образности и конкретизации значений, которые им обычно свойственны. В научной речи они подчеркивают закономерность явления, что усиливается и компонентами контекста. Собственно, настоящее живого представления здесь вообще отсутствует, а вместо него в аналогичных контекстных условиях наблюдаются случаи, подобные следующему: Фриг и Гитц с успехом применили к их изучению обычные физиологические методы... При раздражении определенных мест коры больших полушарий регулярно наступают сокращения... (И. П. Павлов). Отвлеченность и обобщенность проявляются в научной речи и в особенностях употребления и значениях категории в и д а глагола. Здесь широко употребительны формы несовершенного вида, как сравнительно более отвлеченно-обобщенные по значению, чем формы совершенного вида: первые составляют в научной речи около 80%. (В художественной речи они составляют лишь 55%). Характерно, что и те сравнительно немногие глаголы совершенного вида, которые встречаются в научной речи, часто используются здесь в устойчивых повторяющихся оборотах в форме будущего времени, синонимичного настоящему вневременному; отсюда - ослабленность и видового значения: докажем, что...; рассмотрим...; уравнение примет вид и т. д. В большинстве этих случаев возможна замена формой несовершенного вида, что реально и наблюдается в научных текстах. Большее, чем в других стилях, число глаголов несовершенного вида лишено парных глаголов совершенного вида: Кислота разъедает..., ...Металлы легкорежутся. Водаразваривает овощи и т. п. Это обусловлено качественными значениями глаголов. Употребление л и ц а глаголов и личных местоимений обнаруживает ту же закономерность: для научной речи характерно преобладание наиболее отвлеченно-обобщенных по своему значению единиц. Так, практически не используются формы 2-го лица и местоимения ты, вы как наиболее конкретные; ничтожен процент форм 1-го лица ед. числа. В подавляющем большинстве случаев используются наиболее отвлеченные по значению формы 3-го лица и местоимения он, она, оно. Но еще показательнее - особенности употребления этих языковых единиц. Помимо известного так называемого авторского мы, употребляющегося «для скромности» и ради объективности изложения, местоимение мы вместе с личной формой глагола очень часто выражает значения разной степени и характера отвлеченно-обобщенности. К ним относится «мы совокупности» (я и аудитория; мы с вами): Еслимы исключим..., то получим... (А. Г. Столетов);...Мы обозначим через м... (А. Г. Столетов);Мы приходим к результату... (К. А. Тимирязев);Мы можем заключить... (С. И. Вавилов). Характерно, что во всех этих случаях наряду с возможной подстановкой «мы с вами» не менее вероятным окажется пропуск местоимения при замене личной конструкции безличной или инфинитивной: можно прийти к результату; можно заключить; если исключить; если обозначить и т. д. Таким образом, значение лица оказывается весьма ослабленным, неопределенным, а следовательно, более, чем обычно, отвлеченным. Это ослабление значения в других случаях еще более ярко выражено: Длительный звук мы называем музыкальным (А. Г. Столетов)-называется музыкальным; Итак, мы имеем теорему (Н. А. Умов) - имеется теорема и т. п. Та же тенденция проявляется и в случаях, когда местоимение мы и глагольная форма 1-го лица множественного числа предполагает всякого человека, человека в о о б щ е, т. е. приобретает весьма обобщенное значение (в этих случаях также возможна замена этих выражений на безличные): Все замеченное нами мы ясноразличаем или как вещество, или как явление (Д. И. Менделеев); Раздражения... частей сетчаткимы можемразличать раздельно (А. Г. Столетов). Очень часто в научной речи глаголы используются в неопределенно-личном значении, близком к обобщенно-личному; во многом это зависит от лексической семантики глаголов. В этом случае деятелем может мыслиться любой, всякий, каждый, или же он совершенно неконкретен и неизвестен и даже вообще не может предполагаться (исходя из значения глагола). Примеры: За такие активные центрыпринимаются атомы (Н. Д. Зелинский); Законы обыкновенноформулируются... (А. Н. Реформатский); Бромполучают подобно хлору (А. Н. Реформатский) и т. п. Категория ч и с л а с у щ е с т в и т е л ь н ы х также нередко выступает с ослабленным грамматическим значением, поскольку названия отвлеченных понятий в принципе нельзя представить как считаемые «предметы», они несовместимы с идеей числа, счета. Ср.:Целость всех частей этого механизма... (И. М. Сеченов);Образование воды пригорении воска... (А. М. Бутлеров) и т. п. Единственное число существительных, обозначающих единичные считаемые предметы, в научной речи обычно служит для выражения обобщенного понятия либо неделимой совокупности и целостности:Береза относится к породам светолюбивым (Г. Ф. Морозов); Чаще всеголось встречается на... лесосеках (В. Н. Мильков); Далее в глубь материка... преобладаютдуб и граб (Л. С. Берг). Не случайно названия растений, животных и т. д. используются в текстах естественных наук почти исключительно в форме единственного числа, указывающего единство, совокупность, неделимость. Это объясняется тем, что формы множественного числа от подобных существительных конкретны по значению: они указывают на отдельные считаемые предметы (березы, лоси, дубы, и т. д.). Последнее несовместимо с выражением общего понятия и не соответствует общей стилевой черте научной речи. Значение единственного числа существительных, близкое к дистрибутивному, в научной речи приобретает также весьма обобщенный характер: Рука является не только органом труда (В. Л. Комаров);Ухо производит анализ всякого звука (А. Г. Столетов). Зато научной речи известны несвойственные обычно русскому языку в других сферах общения формы мн. числа от абстрактных и вещественных существительных: теплоты, длины, частоты, деятельности, стоимости, минимумы, максимумы, климаты, равновесия, концентрации, фауны, флоры, величины, состояния, активные кислороды, порохи, хвои, глины, нефти, стали, табаки, полыни и т. д. Отвлеченность и обобщенность научной речи выражаются в повышенной употребительности слов среднего рода. Это существительные с абстрактным значением: движение, количество, явление, отношение, действие, свойство, образование, изменение, распределение, состояние, влияние, значение, определение и т. д. Среди существительных мужского и женского рода большое место принадлежит абстрактной лексике: случай, опыт, процесс, вопрос, объем, характер, период, опыт, метод, результат и др.; часть, энергия, форма, сила, величина, масса, деятельность, возможность, потребность и др. Отвлеченные существительные в научной речи, как правило, не метафоризируются и выступают в качестве терминов. Обобщенность и отвлеченность не предполагают, однако, что научная речь должна быть совершенно безэмоциональной и неэкспрессивной. Вспомним положения о том, что «без «человеческих эмоций» никогда не бывало, нет и быть не может человеческого искания истины», что «нельзя «изучать действительное положение вещей», не квалифицируя, не оценивая его...». Научная речь, как и всякая другая литературная, должна быть яркой, в меру экспрессивно-эмоциональной и образной, не безликой. Иначе она не достигает своей цели, во всяком случае, коммуникативные ее качества страдают. Особенной экспрессивностью и эмоциональностью отличаются научные произведения полемического характера (например, дискуссионные статьи и части произведений, заключающие полемику), научно-популярная литература; труды, отличающиеся особенной новизной темы и проблематики; части работ историко-библиографического характера («история вопроса») и разного рода «отступления» от основного изложения. Наиболее сдержанными оказываются описательные работы и описательные части научных сочинений, учебная литература, информационные статьи и некоторые другие жанры. Степень экспрессивности и эмоциональности научной речи в большой степени зависит от авторской индивидуальности, отчасти от отрасли науки и жанра. Художественный стиль — функциональный стиль речи, который применяется в художественной литературе. Этот стиль воздействует на воображение и чувства читателя, передаёт мысли и чувства автора, использует всё богатство лексики, возможности разных стилей, характеризуется образностью, эмоциональностью речи. В художественном произведении слово не только несет определенную информацию, но и служит для эстетического воздействия на читателя при помощи художественных образов. Чем ярче и правдивее образ, тем сильнее он воздействует на читателя. В своих произведениях писатели используют, когда это нужно, не только слова и формы литературного языка, но и устарелые диалектные и просторечные слова. Эмоциональность художественного стиля значительно отличается от эмоциональности разговорно-бытового и публицистического стилей. Она выполняет эстетическую функцию. Художественный стиль предполагает предварительный отбор языковых средств; для создания образов используются все языковые средства. Отличительной особенностью художественного стиля речи можно назвать употребление особых фигур речи, придающих повествованию красочность, силу изображения действительности. Средства художественной выразительности разнообразны и многочисленны. Это тропы: сравнения, олицетворения, аллегория, метафора, метонимия, синекдоха и т. п. И стилистические фигуры: эпитет, гипербола, литота, анафора, эпифора, градация, параллелизм, риторический вопрос, умолчание и т. п. Языковые средства художественного стиля:Лексические средства:
2. Фразеологические средства - разговорного и книжного характера. 3. Словообразовательные средства:
4. Морфологические средства:
5. Синтаксические средства:
Троп (от др.-греч. τρоπος — оборот) — в художественном произведении слова и выражения, используемые в переносном значении с целью усилить образность языка, художественную выразительность речи. Основные виды тропов:
Эпитет — слово или целое выражение, которое, благодаря своей структуре и особой функции в тексте, приобретает некоторое новое значение или смысловой оттенок, помогает слову (выражению) обрести красочность, насыщенность. Употребляется как в поэзии (чаще), так и в прозе («робкое дыхание»; «пышная примета»).
Перифраз — косвенное упоминание объекта путем не называния, а описания. («Ночное светило» = «луна»; «Люблю тебя, Петра творенье!» = «Люблю тебя, Санкт-Петербург!»).
Например: Грустит соловей у поверженной розы, надрывно поёт над цветком. Но льёт и садовое пугало слёзы, любившее розу тайком.
Например:
Сарказм — это насмешка, которая может открываться позитивным суждением, но в целом всегда содержит негативную окраску и указывает на недостаток человека, предмета или явления, то есть того, в отношении чего происходит. Пример: Капиталисты готовы продать нам веревку, на которой мы их повесим. Если больной очень хочет жить, врачи бессильны. Бесконечны лишь Вселенная и глупость человеческая, при этом относительно первой из них у меня имеются сомнения. Жанры художественной речи : эпический (античная литература); повествовательный (романы, повести, рассказы); лирический (стихи, поэмы); драматический (комедия, трагедия). |
Популярное:
Новое
- К чему снится клещ впившийся в ногу
- Гадание на воске: значение фигур и толкование
- Тату мотыль. Татуировка мотылек. Общее значение татуировки
- Что подарить ребёнку на Новый год
- Как празднуют день святого Патрика: традиции и атрибуты День святого патрика что
- Как научиться мыслить лучше Я не умею быстро соображать
- Эти признаки помогут распознать маньяка Существует три способа достижения абсолютной власти
- Как спастись от жары в городской квартире
- Слова благодарности для учителей: что написать в открытке любимому педагогу?
- Слова благодарности для учителей: что написать в открытке любимому педагогу?