Илья Муромец и Соловей-разбойник

Скачет Илья Муромец во всю конскую прыть. Бурушка-Косматушка с горы на гору перескакивает, реки-озёра перепрыгивает, холмы перелетает.

Соскочил Илья с коня. Он левой рукой Бурушку поддерживает, а правой рукой дубы с корнем рвёт, настилает через болото настилы дубовые. Тридцать вёрст Илья гати настелил, – до сих пор по ней люди добрые ездят.

Так дошел Илья до речки Смородиной.

Течёт река широкая, бурливая, с камня на камень перекатывается.

Заржал Бурушка, взвился выше тёмного леса и одним скачком перепрыгнул реку.

Сидит за рекой Соловей-разбойник на трёх дубах, на девяти суках. Мимо тех дубов ни сокол не пролетит, ни зверь не пробежит, ни гад не проползёт. Все боятся Соловья-разбойника, никому умирать не хочется. Услыхал Соловей конский скок, привстал на дубах, закричал страшным голосом:

– Что за невежа проезжает тут, мимо моих заповедных дубов? Спать не даёт Соловью-разбойнику!

Да как засвищет он по-соловьиному, зарычит по-звериному, зашипит по-змеиному, так вся земля дрогнула, столетние дубы покачнулись, цветы осыпались, трава полегла. Бурушка-Косматушка на колени упал.

А Илья в седле сидит, не шевельнётся, русые кудри на голове не дрогнут. Взял он плётку Шелковую, ударил коня по крутым бокам:

– Травяной ты мешок, не богатырский конь! Не слыхал ты разве писку птичьего, шипу гадючьего?! Вставай на ноги, подвези меня ближе к Соловьиному гнезду, не то волкам тебя брошу на съедение!

Тут вскочил Бурушка на ноги, подскакал к Соловьиному гнезду. Удивился Соловей-разбойник, из гнезда высунулся. А Илья, минуточки не мешкая, натянул тугой лук, спустил калёную стрелу, небольшую стрелу, весом в целый пуд. Взвыла тетива, полетела стрела, угодила Соловью в правый глаз, вылетела через левое ухо. Покатился Соловей из гнезда, словно овсяный сноп. Подхватил его Илья на руки, связал крепко ремнями сыромятными, подвязал к левому стремени.

Глядит Соловей на Илью, слово вымолвить боится.

– Что глядишь на меня, разбойник, или русских богатырей не видывал?

– Ох, попал я в крепкие руки, видно, не бывать мне больше на волюшке.

У него двор на семи верстах, на семи столбах, у него вокруг железный тын, на каждой тычинке по маковке голова богатыря убитого. А на дворе стоят палаты белокаменные, как жар горят крылечки золочёные.

Увидала дочка Соловья богатырского коня, закричала на весь двор:

– Едет, едет наш батюшка Соловей Рахманович, везёт у стремени мужичишку-деревенщину!

Выглянула в окно жена Соловья-разбойника, руками всплеснула:

– Что ты говоришь, неразумная! Это едет мужик-деревенщина и у стремени везёт вашего батюшку – Соловья Рахмановича!

Выбежала старшая дочка Соловья – Пелька – во двор, ухватила доску железную весом в девяносто пудов и метнула её в Илью Муромца. Но Илья ловок да увёртлив был, отмахнул доску богатырской рукой, полетела доска обратно, попала в Пельку, убила её до смерти.

Бросилась жена Соловья Илье в ноги:

– Ты возьми у нас, богатырь, серебра, золота, бесценного жемчуга, сколько может увезти твой богатырский конь, отпусти только нашего батюшку, Соловья Рахмановича!

Говорит ей Илья в ответ:

– Мне подарков неправедных не надобно. Они добыты слезами детскими, они политы кровью русскою, нажиты нуждой крестьянскою! Как в руках разбойник – он всегда тебе друг, а отпустишь – снова с ним наплачешься. Я свезу Соловья в Киев-град, там на квас пропью, на калачи проем!

Повернул Илья коня и поскакал к Киеву. Приумолк Соловей, не шелохнется.

Едет Илья по Киеву, подъезжает к палатам княжеским. Привязал он коня к столбику точёному, оставил с конём Соловья-разбойника, а сам пошёл в светлую горницу.

Там у князя Владимира пир идёт, за столами сидят богатыри русские. Вошёл Илья, поклонился, стал у порога:

– Здравствуй, князь Владимир с княгиней Апраксией, принимаешь ли к себе заезжего молодца?

Спрашивает его Владимир Красное Солнышко:

– Ты откуда, добрый молодец, как тебя зовут? Какого роду-племени?

– Зовут меня Ильёй. Я из-под Мурома. Крестьянский сын из села Карачарова. Ехал я из Чернигова дорогой прямоезжей. Тут как вскочит из-за стола Алёша Попович:

– Князь Владимир, ласковое наше солнышко, в глаза мужик над тобой насмехается, завирается. Нельзя ехать дорогой прямой из Чернигова. Там уж тридцать лет сидит Соловей-разбойник, не пропускает ни конного, ни пешего. Гони, князь, нахала-деревенщину из дворца долой!

Не взглянул Илья на Алёшку Поповича, поклонился князю Владимиру:

– Я привёз тебе, князь. Соловья-разбойника, он на твоем дворе, у коня моего привязан. Ты не хочешь ли поглядеть на него?

Повскакали тут с мест князь с княгинею и все богатыри, поспешили за Ильёй на княжеский двор. Подбежали к Бурушке-Косматушке.

А разбойник висит у стремени, травяным мешком висит, по рукам-ногам ремнями связан. Левым глазом он глядит на Киев и на князя Владимира.

Говорит ему князь Владимир:

– Ну-ка, засвищи по-соловьиному, зарычи по-звериному. Не глядит на него Соловей-разбойник, не слушает:

– Не ты меня с бою брал, не тебе мне приказывать. Просит тогда Владимир-князь Илью Муромца:

– Прикажи ты ему, Илья Иванович.

– Хорошо, только ты на меня, князь не гневайся, а закрою я тебя с княгинею полами моего кафтана крестьянского, а то как бы беды не было! А ты. Соловей Рахманович, делай, что тебе приказано!

– Не могу я свистать, у меня во рту запеклось.

– Дайте Соловью чару сладкого вина в полтора ведра, да другую пива горького, да третью мёду хмельного, закусить дайте калачом крупитчатым, тогда он засвищет, потешит нас…

Напоили Соловья, накормили; приготовился Соловей свистать.

Ты смотри. Соловей, – говорит Илья, – ты не смей свистать во весь голос, а свистни ты полусвистом, зарычи полурыком, а то будет худо тебе.

Не послушал Соловей наказа Ильи Муромца, захотел он разорить Киев-град, захотел убить князя с княгиней, всех русских богатырей. Засвистел он во весь соловьиный свист, заревел во всю мочь, зашипел во весь змеиный шип.

Что тут сделалось!

Маковки на теремах покривились, крылечки от стен отвалились, стёкла в горницах полопались, разбежались кони из конюшен, все богатыри на землю упали, на четвереньках по двору расползлись. Сам князь Владимир еле живой стоит, шатается, у Ильи под кафтаном прячется.

Рассердился Илья на разбойника:

Я велел тебе князя с княгиней потешить, а ты сколько бед натворил! Ну, теперь я с тобой за всё рассчитаюсь! Полно тебе слезить отцов-матерей, полно вдовить молодушек, сиротить детей, полно разбойничать!

Взял Илья саблю острую, отрубил Соловью голову. Тут и конец Соловью настал.

– Спасибо тебе, Илья Муромец,-говорит Владимир-князь.- Оставайся в моей дружине, будешь старшим богатырём, над другими богатырями начальником. И живи ты у нас в Киеве, век живи, отныне и до смерти.

И пошли они пир пировать.

Князь Владимир посадил Илью около себя, около себя против княгинюшки. Алёше Поповичу обидно стало; схватил Алёша со стола булатный нож и метнул его в Илью Муромца. На лету поймал Илья острый нож и воткнул его в дубовый стол. На Алёшу он и глазом не взглянул.

Подошёл к Илье вежливый Добрынюшка:

– Славный богатырь, Илья Иванович, будешь ты у нас в дружине старшим. Ты возьми меня и Алёшу Поповича в товарищи. Будешь ты у нас за старшего, а я и Алёша за младшеньких.

Тут Алёша распалился, на ноги вскочил:

– Ты в уме ли, Добрынюшка? Сам ты роду боярского, я из старого роду поповского, а его никто не знает, не ведает, принесло его невесть откудова, а чудит у нас в Киеве, хвастает.

Был тут славный богатырь Самсон Самойлович. Подошёл он к Илье и говорит ему:

– Ты, Илья Иванович, на Алёшу не гневайся, роду он поповского хвастливого, лучше всех бранится, лучше хвастает. Тут Алёша криком закричал:

– Да что же это делается? Кого русские богатыри старшим выбрали? Деревенщину лесную неумытую!

Тут Самсон Самойлович слово вымолвил:

– Много ты шумишь, Алёшенька, и неумные речи говоришь,- деревенским людом Русь кормится. Да и не по роду-племени слава идёт, а по богатырским делам да подвигам. За дела и слава Илюшеньке!

А Алёша, как щенок, на тура гавкает:

– Много ли он славы добудет, на весёлых пирах мёды попиваючи!

Не стерпел Илья, вскочил на ноги:

– Верное слово молвил поповский сын – не годится богатырю на пиру сидеть, живот растить. Отпусти меня, князь, в широкие степи поглядеть, не рыщет ли враг по родной Руси, не залегли ли где разбойники.

И вышел Илья из гридни вон.

Народная мудрость

Ответы к стр. 9 — 10

Как Илья из Мурома богатырём стал
Былина
(в пересказе И. Карнауховой)

В старину стародавнюю жил под городом Муромом, в селе Карачарове, крестьянин Иван Тимофеевич со своей женой Ефросиньей Яковлевной. Был у них один сын Илья.
Любили его отец с матерью, да только плакали, на него поглядывая: тридцать лет Илья на печи лежит, ни рукой, ни ногой не шевелит. И ростом богатырь Илья, и умом светел, и глазом зорок, а ноги его не носят, словно брёвна лежат, не шевелятся.
Слышит Илья, на печи лёжучи, как мать плачет, отец вздыхает, русские люди жалуются: нападают на Русь враги, поля вытаптывают, людей губят, детей сиротят.
По путям-дорогам разбойники рыщут, не дают они людям ни проходу, ни проезду. Налетает на Русь Змей Горыныч, в своё логово девушек утаскивает. Горько Илья, обо всём этом слыша, на судьбу свою жалуется:
— Эх вы, ноги мои нехожалые, эх вы, руки мои недержалые! Был бы я здоров, не давал бы родную Русь в обиду врагам да разбойникам!
Так и шли дни, катились месяцы…

2
Вот раз отец с матерью пошли в лес пни корчевать, корни выдирать, готовить поле под пахоту. А Илья один на печи лежит, в окошко поглядывает.
Вдруг видит — подходят к его избе три нищих странника. Постояли они у ворот, постучали железным кольцом и говорят:
— Встань, Илья, отвори калиточку.
— Злые шутки вы, странники, шутите: тридцать лет я на печи сиднем сижу, встать не могу.
— А ты приподнимись, Илюшенька.
Рванулся Илья — и спрыгнул с печи, стоит на полу и сам своему счастью не верит.
— Ну-ка, пройдись, Илья.
Шагнул Илья раз, шагнул другой — крепко его ноги держат, легко его ноги несут. Обрадовался Илья, от радости слова сказать не может. А калики перехожие ему говорят:
— Принеси-ка, Илюша, студёной воды. Принёс Илья студёной воды ведро. Налил странник воды в ковшичек.
— Попей, Илья. В этом ковше вода всех рек, всех озёр Руси-матушки.
Выпил Илья и почуял в себе силу богатырскую. А калики его спрашивают:
— Много ли чуешь в себе силушки?
— Много, странники. Кабы мне лопату, всю бы землю вспахал.
— Выпей, Илья, остаточек. В том остаточке всей земли роса, с зелёных лугов, с высоких лесов, с хлебородных полей. Пей.
Выпил Илья и остаточек.
— А теперь много в тебе силушки?
— Ох, калики перехожие, столько во мне силы, что, кабы было в небесах, кольцо, ухватился бы я за него и всю землю перевернул.
— Слишком много в тебе силушки, надо поубавить, а то земля носить тебя не станет. Принеси-ка ещё воды.
Пошёл Илья по воду, а его и впрямь земля не несёт: нога в земле, что в болоте, вязнет, за дубок ухватился — дуб с корнем вон, цепь от колодца, словно ниточка, на куски разорвалась.
Уж Илья ступает тихохонько, а под ним половицы ломаются. Уж Илья говорит шёпотом, а двери с петель срываются.
Принёс Илья воды, налили странники ещё ковшичек.
— Пей, Илья!
Выпил Илья воду колодезную.
— Сколько теперь в тебе силушки?
— Во мне силушки половинушка.
— Ну и будет с тебя, молодец. Будешь ты, Илья, велик богатырь, бейся-ратайся с врагами земли родной, с разбойниками да с чудищами. Защищай вдов, сирот, малых деточек. Никогда только, Илья, со Святогором не спорь, через силу носит его земля. Ты не ссорься с Микулой Селяниновичем, его любит мать сыра земля. Не ходи ещё на Вольгу Всеславьевича, он не силой возьмёт, так хитростью-мудростью. А теперь прощай, Илья.
Поклонился Илья каликам перехожим, и ушли они за околицу.

3
А Илья взял топор и пошёл на пожню к отцу с матерью. Видит — малое местечко от пеньев-кореньев расчищено, а отец с матерью, от тяжёлой работы умаявшись, опят крепким сном: люди старые, а работа тяжёлая.
Стал Илья лес расчищать — только щепки полетели. Старые дубы с одного взмаха валит, молодые с корнем из земли рвёт.
За три часа столько поля расчистил, сколько вся деревня за три дня не осилит. Развалил он поле великое, спустил он деревья в глубокую реку, воткнул топор в дубовый пень, ухватил лопату да грабли, вскопал и выровнял поле широкое — только знай зерном засевай!
Проснулись отец с матерью, удивились, обрадовались, добрым словом вспоминали стариков-странников.
А Илья пошёл себе коня искать. Вышел он за околицу и видит — ведёт мужичок жеребёнка рыжего, косматого, шелудивого. Вся цена жеребцу грош, а мужик за него непомерных денег требует: пятьдесят рублей с полтиною. Купил Илья жеребёнка, привёл домой, поставил в конюшне, белояровой пшеницей откармливал, ключевой водой отпаивал, чистил, холил, свежей соломы подкладывал.
Через три месяца стал Илья Бурушку на утренней заре на луга выводить. Повалялся жеребёнок по зоревой росе, стал богатырским конём.

1 ∗ . Найди ответы на вопросы в тексте и запиши.

Где жил Илья Муромец? Под городом Муромом, в селе Карачарове.
Какие враги нападали на Русь? Разбойники, Змей Горыныч.

2. Как звали родителей Ильи Муромца?

Отец — Иван Тимофеевич
Мать — Ефросинья Яковлевна

Ирина Валериановна Карнаухова

Дети тридцатых и сороковых годов хорошо помнят "бабушку Арину", выступавшую на литературных вечерах, новогодних праздниках елки, в День детской книги и по радио с забавными сказками, занимательными рассказами. Это была известная детская писательница - Ирина Валериановна Карнаухова.

И.В. Карнаухова родилась в 1901 году, в Киеве, в семье железнодорожного служащего.

По окончании средней школы в 1918 году будущая писательница несколько лет вела библиотечную работу и много сделала для распространения книг среди народа. Этот период ее жизни нашел отображение в автобиографическом рассказе "Бутсы".

Любя книгу, она в двадцатых годах стала студенткой литературного факультета Ленинградских высших курсов искусствоведения при Институте истории искусств.

По окончании вуза Ирину Валериановну увлекло глубокое изучение культуры и искусства народа.

Во второй половине двадцатых годов она приняла участие в научных экспедициях Института литературы Академии наук, собиравших народные предания, сказки, песни и музыку в северных районах страны и Донецком бассейне.

"Итоги этой работы отражены во многих статьях и книгах и впоследствии легли в основу моих обработок народного творчества для детей,- писала она в своей автобиографии.- Отсюда пошла моя литературная деятельность".

Первой книгой И.В. Карнауховой был сборник "Сказки и предания Северного края" (Академия, 1932), знакомивший с малоисследованным материалом поэтического искусства народов и высоко оцененный учеными.

Собирать фольклор и исследовать его писательница продолжала и в последующие годы, будучи активным членом Географического общества, литератором и педагогом.

В тридцатых и сороковых годах Ирина Валериановна много потрудилась, выполняя завет А.М. Горького: "создать для детей несколько сборников, составленных из лучших образцов фольклора". Она собрала и творчески обработала для детей книгу сатирических бытовых сказок народов СССР, назвав ее "Забавные сказки" (Детгиз, 1947), сборник волшебных русских сказок "Ненаглядная красота" (Детгиз, 1949), несколько книг, состоящих из фольклорных произведений самых различных жанров: песен, сказок, поговорок, пословиц, загадок, "Рассыпушки" (Детгиз, 1945), "Радуга-дуга" (Детгиз, 1946), "Лукошко" (Детгиз, 1959) и многие другие.

Больше всех полюбилась юным читателям ее книга "Русские богатыри" (Детгиз, 1949). Это был свободный прозаический пересказ русских былин о богатырях русского героического эпоса, изложенный превосходным русским языком.

В годы Великой Отечественной войны, в эвакуации на Урале Ирина Валериановна работала воспитателем интерната и учительницей начальной школы. За это время ею были подготовлены к печати героические сказы о русских богатырях, сражающихся за честь родной земли: "Бой на Калиновом мосту", "Богатыри", "Сталинградская роза" и другие, воспитывающие патриотические чувства любви к Родине и готовность защищать ее от врагов.

Писательница была неутомимой пропагандисткой народного поэтического русского слова. Много лет она выступала с чтением и рассказыванием забавных русских сказок, шуточных песенок, мудрых пословиц и поговорок.

Много работала Ирина Валериановна и в прозе для детей. Еще в самом начале тридцатых годов вышли ее первые книги. Это повесть "Кружево на мачте" (Ленинград, 1931), о девочке поморке, и повесть "Ой-хо" (1932) о ненецком мальчике.

Обе повести были написаны автором по впечатлениям, полученным в экспедициях на Север: на Пинегу, Мезень, Печору, в Заонежье. Писательница показала, какие большие перемены в сознании людей произвела социалистическая революция на далекой окраине нашей страны. В своих героях она подметила лучшие черты их национального характера: отвагу, трудолюбие, чувство собственного достоинства.

После Великой Отечественной войны писательницей были созданы две книги: "Повесть о дружных" (Детгиз, 1949) и "Наши собственные" (Детгиз, 1958).

"Повесть о дружных" - это прежде всего книга о большой дружбе советских людей, которая помогла им победить врага в годы Великой Отечественной войны.

В повести показано, как эта дружба проявлялась в крепкой связи фронта и тыла, постоянной моральной поддержке Советской Армии, в снабжении ее всем необходимым для успешного ведения справедливой войны: боевыми припасами, теплой одеждой, продуктами питания.

Фронтовики были глубоко благодарны за эту постоянную заботу. Живо написана сцена, рисующая посылку подарков в родную сибирскую воинскую часть.

В "Повести о дружных" показана дружба города и деревни, особенно прочная в годы войны.

Молодая учительница Леночка приезжает в деревню, чтобы учить детей; горожане помогают колхозникам убрать урожай, необходимый для своевременного снабжения фронта.

"Повесть о дружных" - книга о силе пионерской дружбы. Впервые об этом талантливо рассказал мудрый Аркадий Петрович Гайдар в книге "Тимур и его команда".

Писательница продолжила повествование о пионерской дружбе, познакомив читателей со "звеном дружных" и его тимуровскими делами.

В повести нарисованы близкие детям люди. Таков образ учительницы Леночки. Он создан на основе наблюдений самой писательницы, которая в дни Великой Отечественной войны учительствовала на Урале в деревне, "которой нет на карте". Леночка молода, у нее мало опыта, но она отлично держится с учениками, даже с такими "трудными", как Миша Теплых, и умеет повести их за собой. Ее заботами создается "звено дружных" в пионерской организации.

"Повесть о дружных" была премирована в 1949 году на конкурсе на лучшую художественную книгу для детей. Она стала хорошо известным произведением советской детской литературы.

Вторая послевоенная повесть писательницы носит название "Наши собственные" (Детгиз, 1958). Ее герои - дети, наши обыкновенные мальчики и девочки. Оказавшись в тылу врага в первые дни Великой Отечественной войны, они прошли через серьезные жизненные испытания. Это была проверка на идейную прочность, и они ее выдержали. Писательница показала, что эти дети выросли в условиях советского строя, и с гордостью называет их: "наши собственные". Юные читатели полюбили ребят, таких разных по характеру и таких единых в их чувстве горячей любви к Родине и ненависти к ее врагам. Ценят они и образы взрослых людей - Анну Матвеевну и Василия Игнатьевича, искренне любивших ребят и готовых отдать за них свою жизнь.

От повести веет сердечным теплом, что совершенно необходимо для детской книги. Хороши в повести лирические обращения автора к читателю. Это делает читателя живым свидетелем событий и приближает к нему книгу.

В многообразную деятельность И.В. Карнауховой входила и работа для театра. Ее пьесы, часто написанные в соавторстве с Л. Браусевичем, прочно вошли в репертуар детских театров, начиная с Ленинградского театра юных зрителей, который она очень любила.

Ирина Валериановна вела большую общественную работу, будучи председателем детской секции Ленинградского отделения Союза советских писателей. Трудящиеся Дзержинского района Ленинграда выбрали ее своим депутатом в районный Совет.

Тяжелая болезнь сломила ее весной 1959 года в расцвете творческих сил. Осталась незавершенной вторая часть повести "Наши собственные", не дописана повесть о Н.К. Крупской.

Читатели знают и любят книги Ирины Валериановны. Миллионным тиражом вышли "Русские богатыри". Много раз издавалась "Повесть о дружных" у нас и в странах народной демократии: Польше, Венгрии, Чехословакии, Болгарии, Румынии. В детских театрах страны идут пьесы И.В. Карнауховой.

В Ленинградском ТЮЗе идет ее инсценировка народных сказок "Золотые руки", посвященная изображению мастерства в труде, В кукольном театре готовится спектакль "Аргонавты", об отважных мореплавателях далекой древности.

На детских утренниках часто ставится пьеса-сказка "Аленький цветочек", созданная на основе народной сказки, в свое время услышанной С.Т. Аксаковым. Это поэтический рассказ об истинной красоте человека, произведение, которое помогает воспитанию людей благородных, правдивых и честных.

Ну, и вторая часть марлезонского балета.

В 1949 году, спустя всего несколько лет после великой победы, в Ленинграде в издательстве Детгиз выходит сборник былин "Русские богатыри". Прозаический текст был написан известным фольклористом Ириной Карнауховой по мотивам русским былин специально для этой книги, а иллюстрации именно под этот текст создавал художник Николай Кочергин. Для Кочергина это была одна из первых значимых работ в детской иллюстрации и именно эта область становится для художника теперь основной, а темы русских богатырей, русских сказок (наряду с восточным фольклором) - главными в творчестве.

В дальнейшем книга выходила в разных изданиях, что-то добавляла Ирина Карнаухова (так был добавлен ряд сюжетов), что-то менял художник. Были и схожие издания - "Сказания о непобедимых", отдельная небольшая книга с былинами про Илью Муромца и тд. В архиве художника сохранилось большое количество вариантов одних и тех же сюжетов, нарисованных в разной технике, в разные годы, с разными подходами. И, когда встал вопрос об издании былин, нам хотелось показать это богатство в наиболее полном объеме.

Вот именно на основании этих нескольких книг, на основании материалов из архива художника и была создана эта книга. Иначе часть иллюстраций была бы просто потеряна для читателя. Самое сложное было попытаться как-то привести это огромное кол-во разных вариантов одного рисунка к единому знаменателю: допустим, какой-то сюжет нарисован в такой-то технике, а другой - в иной. Учтем к тому же разные форматы, пропорции иллюстраций, качество, но при этом книга должна быть единой стилистически.

В основе книги - черно-белые графические работы: заставочные/концовычные к каждой главе, а также полнополосные. К ним добавлены крайне редкие полностраничные полутоновые иллюстрации подтонированные белилами и серо-синей краской. Мы их между собой называли "калевальские". Кто видел "Калевалу" - поймет о чем речь. Если я не ошибаюсь, эти иллюстрации издавались только один раз очень давно и сейчас практически забыты.

На цветных вклейках воспроизведены также довольно малоизвестные работы. Речь идет о серии автолитографий, отпечатанных в 1964 году в эстампных мастерских издательства "Художник РСФСР" тиражом в 500 шт.

"Русь богатырская" задумывалась как парная к "Руси сказочной". Это не двухтомник, но книги стилистически выдержаны в едином оформлении, при этом было необходимо решить задачи, связанные с крайне разнородным материалом.

Переплет сделан похожим на "Русь сказочную", но блинтовое тиснение выполнено уже не из прихотливого растительного узора, оно суше, более жесткое, более геометрическое, сам орнамент, выполненный из двух цветов пигментной матовой фольги, более сдержанный, подчеркнуто асимметричен. Если в первой книге на переплете преобладает темно-красный цвет, то здесь - темно-синий. Это уже не волшебные сказки, это сказания о богатырях.

Чтобы показать тонкость узора, сложность совмещения двух видов фольги, специально сфотографировала в режиме макросъемки с карандашом для масштаба.

Текст былин прошел сверку, в ходе чего была замечена любопытная опечатка, существующая во многих изданиях. Так во вступлении говорится:

"Высоки горы Сорочинские.
Темны леса Брынские"

Очень часто "брынские" меняют на более привычные "брянские". Хотя правильнее именно "брынские". По одной из версий, название происходит от реки Брынь, протекавшей под Калугой. По преданиям, там в темных лесах жило много разбойников и именно там и совершил свой первый подвиг Илья Муромец (видимо проездом из Мурома в Киев).

Это Садко. Я пошутила: чисто Гергиев за дирижерским пультом, но меня не поддержали:((

Русь богатырская
Былины в пересказе для детей Ирины Карнауховой.
Иллюстрации Николая Кочергина

объем: 176 страниц
формат: 220*265 мм
переплет: твердый
тираж: 5000 экземпляров
год издания: 2013
ISBN: 978-5-4335-0044-0
Плотная матовая мелованная бумага. Блинтовое тиснение. Тиснение двумя видами пигментной фольги

Содержание:
Вступление
Вольга Всеславьевич
Микула Селянинович
Святогор-богатырь
Алёша Попович и Тугарин Змеевич
Про Добрыню Никитича и Змея Горыныча
Добрыня Никитич в отъезде
Как Илья из Мурома богатырём стал
Первый бой Ильи Муромца
Илья Муромец и Соловей-разбойник
Как Илья от Святогора меч получил
Илья избавляет Царьград от Идолища
На заставе богатырской
Три поездки Ильи Муромца
Как Илья поссорился с князем Владимиром
Илья Муромец и Калин-царь
Про Василису Микулишну
Соловей Будимирович
Садко в подводном царстве
Как Михайло Казаринов от татарского плена девушку спас
Старик Данило и молодой Михайло
О князе Романе и двух королевичах
В мастерской Н.М. Кочергина