В августе 44 го кто автор. Жизнь, отдельная от славы

Разделы сайта

Выбор редакции:

Введение

Роман принес Богомолову огромную популярность; неоднократно переиздавался, вызывая неизменный читательский интерес. Он посвящен работе одного из подразделений русской контрразведки в годы Великой Отечественной войны. Напряженный сюжет дает возможность сравнивать его с произведениями приключенческого жанра. Однако наряду с детективной линией в романе есть более глубокий план. Во время работы над романом Богомолов изучил огромное количество фактического материала. Он стремился быть предельно точным во всем, начиная с изображения "мелочей" в профессиональной деятельности контрразведчиков и заканчивая раскрытием характеров. Увлекательность в романе сочетается с реалистичностью (ключевая фраза: "момент истины" - является термином, взятым из словаря сыщиков, она способна выразить как существо романа, так и главное в работе самого писателя: стремление к правде). Роман имеет оригинальную композицию. Наряду с частой сменой способов повествования, когда рассказ ведется от лица разных героев и события перед читателем предстают порой с противоположных точек зрения, в нем огромную роль играют служебные записки, сводки, которые с предельной точностью повторяют форму реальных документов времен войны. Они представляют собой особое средство воссоздания "достоверной" художественной действительности.

Действие романа Владимира Богомолова разворачивается в августе 44-го на территории Южной Литвы и Западной Белоруссии в момент подготовки Ставкой Верховного Главнокомандования Мемельской наступательной операции, которая оказывается под угрозой из-за действия малочисленной группы агентов-парашютистов. В результате чего разворачиваются активные действия советских контрразведчиков по выявлению и устранению в собственном тылу столь опасного противника.

"Контрразведка - это не загадочные красотки, рестораны, джаз и всезнающие фраера, как показывают в фильмах и романах. Военная контрразведка - это тяжелая работа... четвертый год, по пятнадцать - восемнадцать часов каждые сутки - от передовой и на всем протяжении оперативных тылов..." Старший лейтенант Таманцев по прозвищу "Скорохват" о службе контрразведчика Очень интересно наблюдать за работой контрразведки середины прошлого века сегодня, когда многие из нас знают о работе спецслужб по фильмам о Джейсоне Борне или "Враг государства", где по ключевой фразе в телефонном разговоре можно найти человека в любой точке планеты. В то время не было суперкомпьютеров, камер видеонаблюдения, глобальных баз данных отпечатков пальцев и ДНК. Вместо всего этого есть кропотливая работа людей, которые по крупицам ищут информацию, сопоставляют ее и на основе этого делают определенные выводы. В книге много интересных типажей, каждый со своей судьбой, характером, опытом и поведением. Здесь нет положительных или отрицательных персонажей, здесь есть люди, со своими эмоциями и переживаниями. Повествование идет с разных углов, от разных действующих лиц, а вставки с оперативными документами являются "клеем", которые соединяют все в целостную картину и придают особый характер повествованию.

"Москва шутить не станет... - мрачно сказал Таманцев. - Каждому поставят по клизме! На полведра скипидара с патефоновыми иголками, - уточнил он." Таманцев о личных перспективах в случае провала операции Сам Владимир Богомолов - человек с интересной и сложной судьбой, воспитывался у бабушки с дедушкой, прошел войну от рядового до командира взвода, которая оставила глубокий след.

"Отправиться в армию меня подбили двое приятелей, оба были старше меня, они и надоумили прибавить себе два года, что сделать при записи добровольцем было просто. Спустя три месяца, в первом же бою, когда залегшую на мерзлом поле роту накрыло залпом немецких минометов, я пожалел об этой инициативе. Оглушенный разрывами, я приподнял голову и увидел слева и чуть впереди бойца, которому осколком пропороло брюшину; лежа на боку, он безуспешно пытался поместить в живот вывалившиеся на землю кишки. Я стал взглядом искать командира и обнаружил впереди - по сапогам - лежавшего ничком взводного - у него была снесена затылочная часть черепа. Всего же во взводе одним залпом из 30 человек убило 11." В "Моменте истины" также присутствуют отголоски войны, здесь есть и раздутые трупы, и обглоданные стервятниками головы, и полный боли взгляд Алехина на двухлетнего мальчугана, потерявшего ручонку. Но поскольку действия происходят в тылу, то ужасов войны не много и за психику читателя можно быть спокойным.

"Качание маятника - это не только движение, оно толкуется шире... Его следует определить как "наиболее рациональные действия и поведение во время скоротечных огневых контактов при силовом задержании". Оно включает в себя и мгновенное выхватывание оружия, и умение с первых же секунд задействовать фактор отвлечения, фактор нервозности, а если возможно, и подсветку, и моментальную, безошибочную реакцию на любые действия противника, и упреждающее стремительное передвижение под выстрелами, и непрестанные обманные движения ("финт-игра"), и снайперскую меткость попадания в конечности при стрельбе по-македонски ("отключение конечностей"), и непрерывный психологический прессинг до завершения силового задержания. "Качанием маятника" достигается захват живьем сильного, хорошо вооруженного и оказывающего активное сопротивление противника"

Биография Владимира Осиповича Богомолова

Владимир Осипович Богомолов (03.07.1926 - 30.12.2003) - русский советский писатель. Родился в крестьянской семье в деревне Кирилловка Московской области.

В 1941 году окончил семь классов средней школы. В начале Великой Отечественной войны добровольцем пошел на фронт. Был воспитанником полка (его черты можно узнать в герое его первой повести "Иван"). В 1941 году получил первое офицерское звание. Был ранен, награжден орденами и медалями. Прошел путь от рядового до командира взвода разведки, - в конце войны исполнял должность командира роты, был офицером разведки полка. Богомолову пришлось пройти немало фронтовых дорог - Подмосковье, Украину, Северный Кавказ, Польшу, Германию, Маньчжурию. Служил в армии до 1952 года. Владимир Богомолов - писатель подчеркнуто одинокого склада. Принципиально не вступал в творческие союзы: ни писателей, ни кинематографистов. Редко давал интервью. Отказывался от любых выступлений. Снимал свое имя в титрах кинофильмов, прекрасно сделанных по его произведениям, даже из-за небольших разногласий с кинорежиссерами.

Ненавидит пустой вымысел, и потому предельно точен в психологических портретах героев, и в деталях военного быта. Потому, очевидно, и пишет очень медленно. По мотивам повести Иван кинорежиссером Андреем Тарковским был поставлен известный фильм Иваново детство (1962), удостоенный высшей премии Венецианского кинофестиваля Золотой лев. Роман Момент истины (В августе сорок четвертого. .) и повесть Иван выдержали более сотни изданий и, согласно данным библиографов, лидируют по количеству переизданий среди многих тысяч других современных литературных произведений, опубликованных соответственно в последние 25 и 40 лет. Умер 30 декабря 2003 года, похоронен на Ваганьковском кладбище.

Творчество

Литературная биография Богомолова началась в 1958, когда была напечатана первая повесть "Иван", опубликованная в 1958 году в журнале "Знамя". Она принесла автору признание и успех. Андрей Тарковский по повести снял знаменитый фильм "Иваново детство". Трагическая и правдивая история мальчика-разведчика, погибающего от рук немцев с полным сознанием исполненного профессионального долга, сразу же вошла в классику советской прозы о войне. Вторая повесть Богомолова - "Зоcя" появилась в 1963. События в ней также разворачиваются на фоне военной действительности. Ее сюжет построен на контрастах. В ней сталкиваются две стороны жизни - любовь и смерть, мечта и суровая реальность. Одновременно с повестью вышла в свет подборка рассказов-миниатюр: "Кладбище под Белостоком", "Второй сорт", "Кругом люди", "Сосед по палате", "Сердца моего боль". В них в наибольшей степени проявился характерный для стиля Богомолова лаконизм, умение в малой, но емкой форме поднимать проблемы самого широкого звучания. Им свойственны символичность, "притчевость", особое отношение к литературной детали.

Самое большое и знаменитое произведение Богомолова - роман "В августе сорок четвертого…" (второе название - "Момент истины"), законченный в 1973 году. Один из классических русских военных романов. Возможно, основные стилистические приёмы остросюжетного романа "В августе сорок четвёртого" повторены в НФ-повести "Волны гасят ветер" (1985-86) братьев Стругацких. Действие повести "В кригере " происходит осенью 1945-го на Дальнем Востоке В повести виден новый взгляд на послевоенную реальность Затем - традиционное для Владимира Богомолова многолетнее молчание, и лишь в 1993 году вышла новая повесть "В кригере" о первой послевоенной осени на Дальнем Востоке, о сложной и драматической для людей перестройке армии на мирный лад.

«В августе 44-го…» – экранизация, пожалуй, самого известного в истории отечественной литературы романа о работе контрразведки в годы Великой Отечественной войны «Момент истины». Его автор, писатель Владимир Богомолов, сам служил в «Смерше» (сокращение от «Смерть шпионам!» – название контрразведывательных организаций в Советском Союзе во время Второй мировой войны – прим. авт.), перейдя туда в 1944 году из войсковой разведки.

Экранизация Пташука – вторая по счёту, до него это уже пытался сделать литовский режиссёр Витаутас Жалакявичюс. В картине Жалакявичюса главную роль исполнял Сергей Шакуров, виртуозно сыгравший до этого в дебютной картине Никиты Михалкова «Свой среди чужих, чужой среди своих». Фильм так и не был завершён: умер актёр Бронюс Бабкаускас, исполнявший роль генерала Егорова, да и руководству «Мосфильма» отснятый материал категорически не понравился. Разразился скандал. Уже значительно позже в прессе появилась информация о том, что не последнюю роль в нём сыграл сам автор романа.

Владимира Богомолова многие считали писателем огромного таланта и невыносимого, конфликтного характера. Поговаривают, что именно он воспротивился, чтобы его произведение экранизировали Андрей Тарковский и Станислав Говорухин. В 1998-м Министерство культуры Белоруссии предложило экранизацию «Момента истины» Михаилу Пташуку, чья кинотрилогия «Знак беды», «Наш бронепоезд», «Кооператив «Политбюро» стала классикой белорусского кинематографа. Коллеги-кинематографисты часто подтрунивали над Пташуком: дескать, скоро в белорусских деревнях не останется домов, так как все спалит Пташук. Великая Отечественная война была лейтмотивом его творчества. Разумеется, отказаться от предложения экранизировать роман Богомолова Пташук не мог.

Он перечитал книгу восемь раз. И был потрясен, насколько предложенный сценарий не соответствует замыслу писателя. Сценарий действительно создавался для экранизации Жалакявичюса и, как тогда говорили, «при помощи ножниц». С профессиональной кинодраматургией он не имел ничего общего.

Пташук поехал в Москву к Богомолову. Довольно быстро вместе они создали новый режиссёрский сценарий. Начались пробы актёров, но на съёмки не хватало средств. Тогда решено было привлечь продюсеров из России. Пташук советовался со многими коллегами, и режиссёр Станислав Говорухин предложил выйти на депутата Госдумы Владимира Семаго, чтобы именно он стал продюсером. Как известно, Семаго сыграл роль следователя у Говорухина в фильме «Ворошиловский стрелок». Тот согласился, но поставил условие: дать ему возможность сняться во второй по значимости роли. Этому воспротивился актёр Евгений Миронов, пригрозив отказаться от картины: «Представьте себе, что в нашем фильме одну из главных ролей сыграет Жириновский!». Пташук Мироновым очень дорожил. Миронов сам выбрал себе в сценарии роль Алёхина – тонкого, умного героя, вычислившего и переигравшего диверсантов во главе с Мищенко (Александр Балуев). Позже обе эти роли стали для актёров знаковыми.

В том, что именно Евгений Миронов должен сыграть Алёхина, не было сомнений и у Богомолова: «Так редко можно встретить в кино толкового человека. Вот этот парень, артист Евгений Миронов, единственный актёр в моей жизни, хотя мне пришлось иметь дело со многими его собратьями по искусству, единственный, который приехал ко мне перед началом съёмок. И привёз 76 вопросов, которые у него возникли при ознакомлении с режиссёрским сценарием. Мы просидели с ним более трёх часов. Это была хорошая штука – беседа автора с актёром. Наверное, я чем-то помог ему. Вообще, главные герои подобраны замечательно. Но фильм-то снят о другом!». Картину Богомолов так и не принял и позже настоял, чтобы его фамилию убрали из титров.

Роман был написан в 1973-м и опубликован спустя год. По сюжету, на территории освобождённой Белоруссии в тылу советских войск действуют вражеские агенты. Регулярно в эфир выходит радиостанция, передающая немцам шифровки с секретной информацией. Готовится крупное наступление, розыск радиостанции становится делом государственной важности, контролируется лично Сталиным. Контрразведчикам из «Смерша», трём молодым офицерам во главе с капитаном Алёхиным, поручено в кратчайшие сроки разыскать диверсионную группу.

Михаил Пташук рассказывал о сюжете так: «Трое контрразведчиков ходят по хуторам, ищут рацию. Они талантливые, смелые. Винтики огромной системы. Над ними – свой круг начальства. Над начальством – круг генералитета. А выше – Сталин. И эти мальчики берут на себя невероятно большую ответственность, которой боятся даже высшие чины. Главное достоинство картины в том, что в ней нет явных врагов и друзей, плохих и хороших, красных и коричневых... Брат воюет с братом. На фоне войны мировой идёт война гражданская... Победителей определяют история и автор романа. Мы радуемся, что этот победитель есть. Вот в чём безумие».
У героев романа и фильма были реальные прототипы. Прототип капитана Алёхина погиб при задержании вражеских агентов в декабре 1944 года в Польше. По словам Владимира Богомолова, офицера комендатуры, который был привлечен к операции, он знал лично – тот получил тяжелое ранение. Главному антигерою, которого сыграл Александр Балуев, Богомолов дал фамилию Мищенко. Фамилия же его прототипа – Грищенко.

Решение о начале съёмок Пташук принял на свой страх и риск. Бюджета не было, как и понимания между создателями картины. Споры по финансовым вопросам не уступали диспутам по вопросам творческим. Время уходило, и режиссёр решил снимать массовые сцены, где были задействованы сотни военнослужащих и техника. «Огромный, очень эмоциональный человек. Сразу оглушил… На съемках командовать тысячной массовкой у него получалось лучше без мегафона», – таким запомнил Пташука Евгений Миронов в первые съёмочные дни. Спустя год могучий режиссёр был измотан так, что близкие боялись не только за его физическое здоровье, но и душевное состояние. В своей «Исповеди кинорежиссёра» Пташук признавался: «Через неделю съёмок я выдохся… Лицо кровоточило от солнечных ожогов. Были дни, когда я молил Бога, чтобы он послал дождь, чтобы тот лил несколько дней и мы все смогли отдохнуть!»

Последняя запись в дневнике Пташука сделана 26 апреля 2002 года: «Москва! Завтра «Ника». Номинирован в шести номинациях… » Это был закономерный, но неожиданный для многих финал: картина начала своё триумфальное фестивальное шествие.

На церемонию вручения «Ники» Михаил Пташук не попал. За несколько часов до её открытия он погиб в автомобильной катастрофе – в годовщину трагедии на Чернобыльской АС, о которой собирался сделать свой главный фильм.

«Когда он ещё поехал с Николаем Бурляевым в Косово по монастырям, то, видимо, Господь уже готовил его к этому последнему периоду земной жизни, – вспоминала вдова режиссёра Лилия Пташук. – И даже перед тем страшным днём был какой-то знак. Мы собирались в Москву на вручение «Ники», а я никак не могла найти свой паспорт. И даже хотела вообще отказаться от этой поездки. Но Миша схватил мой старый заграничный паспорт и буквально силой затащил в поезд. Уже в купе я обнаружила, что паспорт лежит в сумочке. В Москве мы остановились в одной гостинице. Он пошёл по своим киноделам. Вдруг меня охватила такая тоска, хоть вой. А его в это время, оказывается, уж вытаскивали из искореженного белого «Мицубиси»: одна настырная женщина-менеджер уговорила подвезти до гостиницы. Хотя там пешком всего 10-15 минут…» Михаил Пташук не дожил всего несколько часов до триумфа своего фильма, который сейчас уже можно смело назвать классикой.

Марина Забелина

Владимир Осипович Богомолов родился 3 июля 1926 года в деревне Кирилловне Московской области. Он – участник Великой Отечественной войны, был ранен, награжден орденами и медалями. Воевал в Белоруссии, Польше, Германии, Маньчжурии.

Первое произведение Богомолова – повесть «Иван» (1957), трагическая история о мальчике-разведчике, погибшем от рук фашистских захватчиков. Повесть содержит принципиально новый взгляд на войну, свободный от идеологических схем, от литературных нормативов того времени. Не пропадает с годами читательский и издательский интерес к этому произведению, оно переведено более чем на 40 языков. На его основе режиссер А. А. Тарковский создал фильм «Иваново детство» (1962).

В повести «Зося» (1963) с большой психологической достоверностью рассказано о первой юношеской любви русского офицера к польской девушке. Чувство, пережитое в годы войны, не забылось. В финале повести ее герой признается: «И по сей день меня не покидает ощущение, что я и в самом деле что-то тогда проспал, что в моей жизни и впрямь – по какой-то случайности – не состоялось что-то очень важное, большое и неповторимое…»

Есть в творчестве Богомолова и короткие рассказы о войне: «Первая любовь» (1958), «Кладбище под Белостоком» (1963), «Сердца моего боль» (1963).

В 1963 году написано несколько рассказов на другие темы: «Второй сорт», «Кругом люди», «Сосед по палате», «Участковый», «Сосед по квартире».

В 1973 году Богомолов закончил работу над романом «Момент истины (В августе сорок четвертого…)». В романе о военных контрразведчиках автор приоткрыл читателям область воинской деятельности, с которой сам был хорошо знаком. Это история о том, как оперативно-розыскная группа контрразведки обезвредила группу фашистских агентов-парашютистов. Показывается работа командных структур вплоть до Ставки. В ткань сюжета вплетены военно-служебные документы, несущие большую познавательную и экспрессивную нагрузку. Этот роман, как и написанные ранее повести «Иван» и «Зося», относится к числу лучших произведений нашей литературы о Великой Отечественной войне. Роман переведен более чем на 30 языков.

В 1993 году Богомолов написал повесть «В кригере». Ее действие происходит на Дальнем Востоке, в первую послевоенную осень. Разместившиеся в «кригере» (вагон для перевозки тяжелораненых) военные кадровики раздают вернувшимся с фронта офицерам назначения в отдаленные гарнизоны.

Последние годы жизни Богомолов работал над публицистической книгой «Срам имут и живые, и мертвые, и Россия…», в которой рассматривались издания, как говорил сам писатель, «очерняющие Отечественную войну и десятки миллионов ее живых и мертвых участников».

Владимир Осипович Богомолов ушел из жизни в 2003 году.

Момент истины

(В августе сорок четвертого…)

1. Алехин, Таманцев, Блинов

Их было трое, тех, кто официально, в документах, именовались «оперативно-розыскной группой» Управления контрразведки фронта. В их распоряжении была машина, потрепанная, видавшая виды полуторка «ГАЗ-АА» и шофер, сержант Хижняк.

Измученные шестью сутками интенсивных, но безуспешных поисков, они уже затемно вернулись в Управление, уверенные, что хоть завтрашний день смогут отоспаться и отдохнуть. Однако как только старший группы, капитан Алехин, доложил о прибытии, им было приказано немедленно отправиться в район Шиловичей и продолжать розыск. Часа два спустя, заправив машину бензином и получив во время ужина энергичный инструктаж специально вызванного офицера-минера, они выехали.

К рассвету позади осталось более ста пятидесяти километров. Солнце еще не всходило, но уже светало, когда Хижняк, остановив полуторку, ступил на подножку и, перегнувшись через борт, растолкал Алехина.

Капитан – среднего роста, худощавый, с выцветшими, белесоватыми бровями на загорелом малоподвижном лице – откинул шинель и, поеживаясь, приподнялся в кузове. Машина стояла на обочине шоссе. Было очень тихо, свежо и росисто. Впереди, примерно в полутора километрах, маленькими темными пирамидками виднелись хаты какого-то села.

– Шиловичи, – сообщил Хижняк. Подняв боковой щиток капота, он склонился к мотору. – Подъехать ближе?

– Нет, – сказал Алехин, осматриваясь. – Хорош.

Слева протекал ручей с отлогими сухими берегами. Справа от глоссе, за широкой полосой жнивья и кустарниковой порослью, тянулся лес. Тот самый лес, откуда каких-нибудь одиннадцать часов назад велась радиопередача. Алехин в бинокль с полминуты рассматривал его, затем стал будить спавших в кузове офицеров.

Один из них, Андрей Блинов, светлоголовый, лет девятнадцати лейтенант, с румяными от сна щеками, сразу проснувшись, сел на сене, потер глаза и, ничего не понимая, уставился на Алехина.

Добудиться другого – старшего лейтенанта Таманцева – было не так легко. Он спал, с головой завернувшись в плащ-палатку, и, когда его стали будить, натянул ее туго, в полусне дважды лягнул ногой воздух и перевалился на другой бок.

Наконец он проснулся совсем и, поняв, что спать ему больше не дадут, отбросил плащ-палатку, сел и, угрюмо оглядываясь темно-серыми, из-под густых сросшихся бровей глазами, спросил, ни к кому, собственно, не обращаясь:

– Где мы?…

– Идем, – позвал его Алехин, спускаясь к ручью, где уже умывались Блинов и Хижняк. – Освежись.

Таманцев взглянул на ручей, сплюнул далеко в сторону и вдруг, почти не притронувшись к краю борта, стремительно подбросив свое тело, выпрыгнул из машины.

Он был, как и Блинов, высокого роста, однако шире в плечах, ýже в бедрах, мускулистей и жилистей. Потягиваясь и хмуро поглядывая вокруг, он сошел к ручью и, скинув гимнастерку, начал умываться.

Вода была холодна и прозрачна, как в роднике.

– Болотом пахнет, – сказал, однако, Таманцев. – Заметьте, во всех реках вода отдает болотом. Даже в Днепре.

– Ты, понятно, меньше, чем на море, не согласен! – вытирая лицо, усмехнулся Алехин.

– Именно!.. Вам этого не понять… – с сожалением посмотрев на капитана, вздохнул Таманцев и, быстро оборачиваясь, начальственным баском, но весело вскричал: – Хижняк, завтрака не вижу!

– Не шуми. Завтрака не будет, – сказал Алехин. – Возьмете сухим пайком.

– Веселенькая жизнь!.. Ни поспать, ни пожрать…

– Давайте в кузов! – перебил его Алехин и, оборачиваясь к Хижняку, предложил: – А ты пока погуляй…

Офицеры забрались в кузов. Алехин закурил, затем, вынув из планшетки, разложил на фанерном чемодане новенькую крупномасштабную карту и, примерясь, сделал повыше Шиловичей точку карандашом.

– Мы находимся здесь.

– Историческое место! – фыркнул Таманцев.

– Помолчи! – строго сказал Алехин, и лицо его стало официальным. – Слушайте приказ!.. Видите лес?… Вот он. – Алехин показал на карте. – Вчера в восемнадцать ноль-пять отсюда выходил в эфир коротковолновый передатчик.

– Это что, все тот же? – не совсем уверенно спросил Блинов.

– А текст? – тотчас осведомился Таманцев.

– Предположительно передача велась вот из этого квадрата, – будто не слыша его вопроса, продолжал Алехин. – Будем…

– А что думает Эн Фэ? – мгновенно справился Таманцев.

Это был его обычный вопрос. Он почти всегда интересовался: «А что сказал Эн Фэ?… Что думает Эн Фэ?… А с Эн Фэ вы это прокачали?…»

Роман Владимира Богомолова «Момент истины (В августе сорок четвертого)» относится к числу самых популярных произведений о Великой Отечественной войне. Хотя посвящена книга, пожалуй, одной из самых таинственных, мифологизированных, а для некоторых даже одиозных организаций под названием СМЕРШ (сокращение от «Смерть шпионам!»), в апреле 2018-го отметившей свой 75-летний юбилей.

Почему автор сделал героями романа именно смершевцев? Что представлял собой реальный, а не мифический СМЕРШ? Насколько верно «Момент истины» отразил роль и участие смершевцев в войне? И почему Богомолову категорически не понравилась попытка экранизации романа - фильм «В августе 44-го», далеко не худший из постперестроечных военно-исторических фильмов?

«Момент истины» основан на реальных документах
Знаменитый роман Богомолова был опубликован в журнале «Новый мир» в 1974 году. Из него читатели узнали, что военные контрразведчики с риском для жизни занимались поиском и нейтрализацией опытных парашютистов-диверсантов.

Автор рассказывает об активном розыске тремя офицерами оперативно-розыскной группы управления контрразведки фронта (капитан Павел Алёхин, старший лейтенант Евгений Таманцев и стажер, лейтенант Андрей Блинов) в прифронтовой полосе 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов группы немецких агентов, действия которой грозят сорвать готовящееся стратегическое наступление советских войск в Прибалтике.

Дело берет на контроль лично Сталин и дает контрразведчикам всего сутки.
В противном случае, в районе действий вражеской группы будет проведена войсковая операция, которая приведет к множеству ненужных жертв, а все смершевцы как не выполнившие приказ будут наказаны по законам военного времени.

Достоверность книге придают многочисленные подлинные приказы, рапорты, сводки, отчёты, ориентировки и другие официальные документы военного времени, в которых, автор по его словам, убрал лишь некоторую служебную информацию, изменил фамилии генералов и старших офицеров, а также названия нескольких воинских соединений и наименования небольших населённых пунктов.

Богомолов познакомил читателей и с профессиональным жаргоном контрразведчиков-розыскников. Это и «стрельба по-македонски» (стрельба с двух рук, одновременно поднятых на уровень плеч), и «качание маятника» (техника уклонения от пуль противника), и «момент истины» (активный допрос только что плененного противника) и ряд других терминов.

Доскональное знание материала чувствуется и в той горькой иронии, с которой один из главных героев, капитан Павел Алехин, пообщавшись с майором госбезопасности, замечает про себя: «Вот так всегда – армия считает нас органами госбезопасности, а органы считают нас армией».

И в демонстративном презрении офицера комендатуры Аникушина к смершевцам, к которым он временно прикомандирован, не подозревая, что они, в свою очередь, считают его, опытного фронтовика, попавшего в комендатуру после тяжелого ранения, всего лишь засевшим в тылу бездельником.

Несмотря на то, что слово СМЕРШ в романе ни разу не упоминается, ни до, ни после «Момента истины» об этой структуре никто не писал столь детально и талантливо.

Перефразируя французского критика Эжена Вогюэ, вся советская и постсоветская художественная литература, вместе с кинофильмами и телесериалами на тему советской военной контрразведки в годы войны - вышла из «шинели» Богомолова.

«В августе сорок четвертого» имел успех во множестве стран. Кроме Польши «Момент истины» выдержал более ста изданий, его тираж превысил несколько миллионов экземпляров. Он был переведен на множество иностранных языков и (не считая бывших республик Советского Союза) его прочитали во Вьетнаме, Иране, Португалии. Испании, Норвегии, Болгарии, Монголии, Венгрии, Финляндии, Чехии, Великобритании, США, Австралии, Новой Зеландии, Германии, Австрии, Китае, Японии, Корее и ряде других стран.
И только в Польше роман не стали переводить с русского. Там крайне не понравилась резко негативная оценка действий Армии Крайовой (буквально – Отечественная армия), военизированной структуры, подчинявшейся польскому правительству в изгнании, которое с 1939 года находилось в Лондоне.

Речь шла о действиях этой партизанской организации на территориях освобожденных советскими войсками Западной Белоруссии и Литвы, описанных в оперативных документах «Августа сорок четвертого». Там констатировалось, что аковцы неоднократно убивали военнослужащих Красной армии, представителей советской власти и местных жителей.
При этом Богомолов опирался на материалы Военной коллегии Верховного суда СССР. Согласно им с 28 июля по 31 декабря 1944 года в районах, где происходят описанные в романе события, аковцами было убито 277, и тяжело ранено 94, а в период с 1 января по 30 мая 1945 года убито 314 и тяжело ранено 125 солдат и офицеров РККА. То есть, независимо от политических оценок, автор «Момента истины» в этом вопросе описывал реальное положение дел.

Богомолов не был доволен экранизациями своего романа
Как только роман увидел свет, в 1975 году за его киновоплощение взялся известный литовский режиссер Витаустас Жалакявичюс, снявший до этого знаменитую картину «Никто не хотел умирать» (1966). Но фильма не получилась. Отснятый материал не понравился ни генеральному директору «Мосфильма» Николаю Сизову, ни самому писателю.

По словам, Богомолова, «Жалакявичюс непонятно для чего заставил актёров неделю или больше не бриться, снимал их со щетиной на лицах, с закатанными выше локтя рукавами, без ремней, с расстёгнутыми до пупа гимнастёрками. Они действительно походили на арестантов с гауптвахты.
Причём время от времени, неожиданно со злыми лицами применяли друг к другу болевые приёмы. Во всём материале режиссёром была осуществлена вестернизация: герои двигались и говорили, как ковбои в «Великолепной семёрке» .
Вторая попытка экранизировать роман оказалась более удачной – в 2000 году известный белорусский режиссер Михаил Пташук снял ленту «В августе 44-го». Однако Богомолов категорически потребовал убрать своё имя из титров, объяснив это тем, что большинство эпизодов книги оказались в фильме провалены.

«Персонажи лишились психологических характеристик, ушел мыслительный процесс, в силу изъятия или оскопления большинства эпизодов и кадров появились порой абсурдные нестыковки и несуразности, при этом картина оказалась лишенной смыслового шампура, оказалась примитивным боевичком с изображением частного случая, что ничуть не соответствует содержанию романа» , - такую убийственную характеристику дал картине автор романа.

С ней нельзя не согласиться, особенно зная, как кропотливо и мучительно долго создавалась книга – ее наброски Богомолов начал делать еще в начале 60-х годов. Он неоднократно выезжал в Западную Белоруссию и, регулярно бывая на месте описываемых событий, чуть ли не вымерял шагами расстояния между разными географическими объектами, упоминаемых в будущем романе.

Киноязык вообще куда беднее литературы, несмотря на весь свой технический арсенал, но из фильма Пташука ушло главное – документы и внутренний монолог героев, их реминисценции.

Например, великолепно написанное воспоминание Таманцева о своей первой встрече с агентами-парашютистами летом 1941 года. О чем он, коротая время в засаде, рассказывает двум прикомандированным к нему новичкам-офицерам.
«Вижу как сейчас: шоссе под Оршей - вторая неделя войны. Беженцы, подводы с барахлишком, инвалидами и стариками, обозы с ранеными.
Воронки от бомб, трупы на обочинах… Под вечер останавливаем на шоссе для проверки «эмку». Рядом с водителем - майор госбезопасности: сиреневая коверкотовая гимнастерочка, на петлицах - по ромбу, два ордена, потемнелый нагрудный знак «Почетный чекист». На заднем сиденье – его жена, миловидная блондинка с мальчиком лет трех-четырех, и еще один, спортивного вида, со значком ворошиловского стрелка и двумя кубарями - сержант госбезопасности…»

Это дает читателям романа понимание того, что немцы серьезно готовились к войне с нами. В том числе и по линии разведки (в фильме это практически не показано, там, в основном, отражена внешняя сюжетная линия).

Советским же контрразведчикам заранее подготовиться к войне помешали не завесившие от них обстоятельства.

Путь советской контрразведки: из госбезопасности в… госбезопасность
Так называемые особые отделы в Красной армии были созданы вскоре после того, как большевики окончательно монополизировали власть – 19 декабря 1918 года. Контроль был поручен ВЧК: прежде всего, чекисты присматривали за бывшими офицерами – военспецами. Дальше функции, связанные с контрразведывательной деятельностью, расширялись по мере накопления военного опыта. Но задача выявления внутренних врагов, прежде всего, среди армейского командного состава оставалась приоритетной.

Такой надзор со стороны ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД-НКГБ продолжался формально вплоть до 1941 года.

Но «чистки» и репрессии 30-х, особенно 1937-39 годов, сказались на всех. Было отстранено, арестовано, расстреляно или посажено в тюрьмы не только множество командиров РККА, но и самих контрразведчиков.

Причем, по утверждению доктора исторических наук генерал-лейтенанта ФСБ в отставке Александра Здановича, были арестованы и «осуждены на длительные сроки или расстреляны все сменявшие друг друга с калейдоскопической быстротой начальники Особого отдела ГУГБ НКВД СССР и руководители его структурных подразделений. К концу 1938 года не остались на своих должностях и начальники особых отделов военных округов и флотов ». Серьезно пострадала и агентура нашей контрразведки во многих странах мира.

В результате, 3 февраля 1941 года решением Политбюро ЦК ВКП (б) в ведении НКВД остался лишь отдел, который присматривал за внутренними войсками и сотрудниками наркомата внутренних дел, а военная контрразведка (особые отделы) была переподчинена руководству армии и флота. Причем большинство руководящих постов заняли кадровые военные, которым пришлось срочно осваивать специфику новой службы.

Однако катастрофическое развитие событий в начале Великой Отечественной войны заставило Сталина пересмотреть прежнее решение. Ему потребовались старые методы контроля над армией: сначала, в июле 1941-го, был восстановлен институт военных комиссаров, а через месяц особые отделы вернули в ведение НКВД.

Когда же обстановка на фронтах начала стабилизироваться, а потом и меняться в сторону перехвата стратегической инициативы, верховное командование во главе со Сталиным вернулось к теме контрразведки и внутренней безопасности.

Создание СМЕРШ - один из резких поворотов в истории советской контрразведки
В октябре 1942 года были существенно урезаны полномочия комиссаров. А затем (одновременно с рядом важных реформ в армии) встал вопрос, как должны измениться задачи и структура подчинённости в дальнейшей работе контрразведчиков. Были подготовлены планы, но неожиданно даже для ближайшего окружения Сталин выдвинул собственное предложение.

Удостоверение старшего оперуполномоченного майора «СМЕРШ»
Казакова М. А. за подписью генерал-майора Королёва Н. А. (1943)

В апреле 1943-го появляется структура, напрямую подчинённая верховному командованию во главе со Сталиным. Такая структура сохранится до 1946 года, когда военная контрразведка снова вернётся в ведение органов госбезопасности: в СССР – в МГБ (потом КГБ), в РФ – в ФСБ.

В годы войны существовало три независимых друг от друга СМЕРША
Основным было Главное управление контрразведки СМЕРШ наркомата обороны. Им руководил комиссар госбезопасности 2 ранга (генерал-лейтенант) Виктор Абакумов. Подчинялось оно непосредственно наркому обороны Иосифу Сталину. Это был самый многочисленный СМЕРШ, и действовал он, прежде всего, в армейской среде.

Вторым по значимости оказался отдел в наркомате внутренних дел, его возглавил комиссар госбезопасности (генерал-майор) Семён Юхимович. Этот СМЕРШ подчинялся Лаврентию Берии.

Наконец, было создано и управление контрразведки СМЕРШ наркомата военно-морского флота во главе с комиссаром госбезопасности (генерал-лейтенантом береговой службы) Петром Гладковым. Подчинялись морские контрразведчики наркому флота Николаю Кузнецову. Их функции были более схожи с функциями их армейских коллег, с поправкой на морскую специфику.

Командир взвода главного управления контрразведки СМЕРШ
3-й танковой армии 3-го Украинского фронта. Зима 1944-1945.

Сотрудники всех трех СМЕРШей носили форму и знаки различия своих воинских частей и соединений. Друг другу они не помогали, но и не вредили.

Общими для всех трех организаций задачами было наблюдение за политическим и моральным состоянием боевых соединений, частей и подразделений – как на передовой, так и в тылу. В каждой структуре имелся свой особист, который на основе сообщений офицеров и старшин, докладов собственной агентуры и перлюстрирования почты выявлял шпионов, диверсантов, дезертиров, «самострелов».

Определяли также и «лиц, ведущих антисоветскую агитацию». Таковым был признан и будущий писатель, а на тот момент командир батареи звуковой разведки 68-й Севско-Речицкой пушечной артиллерийской бригады 48-й армии 2-го Белорусского фронта капитан Александр Солженицын. Он был арестован смершевцами 9 февраля 1945 года за то, что в переписке с друзьями открыто ругал сталинские порядки.

В задачу всех особистов входила также проверка военнослужащих РККА, побывавших в плену.

СМЕРШ не выносил приговоров и не расстреливал
Однако, несмотря на то, что СМЕРШ выполнял, в том числе и роль военной полиции, многих «одиозных» функций не было в его компетенции - это элемент мифотворчества или исторической неграмотности.

Прежде всего, смершевцы не имели отношения к исполнению наказаний и тем более к расстрелам. Это было прерогативой военного трибунала или особого совещания при наркомате внутренних дел. То же самое и с тюремным заключением - военная контрразведка не имела полномочий отправить кого-то на нары.
Допрос немецкого солдата, взятого в плен разведчиками 49-й гвардейской стрелковой дивизии.
Его допрашивают (слева направо): заместитель начальника отдела контрразведки «СМЕРШ» 49-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии капитан Фёдор Петрович Жигалкин (1918 г.р.), начальник отдела контрразведки «СМЕРШ» 49-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии подполковник Александр Алексеевич Васильев (1903 г.р.); неизвестный разведчик.

Даже право на арест имело свои ограничения. Санкцию на аресты среднего офицерского состава смершевцы должны были получать в военном совете армии или фронта, а старшего и высшего комсостава - у наркома обороны, то есть, у самого Сталина.

Не занимались смершевцы и организацией заградотрядов. И никогда их не возглавляли - этим ведали войска НКВД по охране тыла. Исключение составили только заградотряды Сталинградского и Юго-Западного фронтов, которыми в сентябре-декабре 1942 года командовали сотрудники особых отделов наркомата внутренних дел. Впрочем, самой такой структуры - СМЕРШ - тогда ещё не существовало.

Репрессии и депортации местного населения – как на территории СССР, так и на освобождаемых от нацистской оккупации землях - также не относились к задачам СМЕРШ. Это не значит, что репрессий и депортаций не было. Просто для этого существовали территориальные органы НКВД-НКГБ.

СМЕРШ не был «вегетарианской» организацией
Впрочем, органы военной контрразведки вовсе не были местом службы добреньких гуманистов. С 1941 по 1945 годы через них прошло несколько миллионов человек. Не все оказалась затем в тюрьмах и лагерях; многие вернулись в ряды Красной армии и продолжили воевать. Однако часть расследований заканчивалась передачей дел в военные трибуналы.

В итоге, официально подтверждена цифра в 700 тысяч приговоренных к тюремным срокам и 70 тысяч расстрелянных по их приговору. Кроме того, некоторые очевидцы и историки говорят о таком явлении как долговременная ссылка, которая могла не фиксироваться в качестве меры наказания.

Помимо своих соотечественников, смершевцы занимались и гражданами других стран. В 1945 году на освобожденных территориях Центральной Европы начались аресты русских эмигрантов первой волны, которых контрразведчики выявляли и передавали в руки карательных органов.
Так, в Чехословакии 12 мая 1945 года органами СМЕРШ был арестован один из руководителей Белого движения в Сибири генерал Сергей Войцеховский. Вскоре его приговорили к 10 годам заключения за антисоветскую деятельность, а 7 апреля 1951 года он умер в лагере от желудочного кровотечения, так как много лет страдал язвой желудка.

Когда в августе 1945-го советские войска заняли Маньчжурию, аресты русских эмигрантов начались и там.

А среди иностранцев самым известным человеком, которого арестовали контрразведчики, стал шведский дипломат Рауль Валленберг, во время Холокоста спасший десятки тысяч венгерских евреев. Его задержали в феврале 1945 года в занятом РККА Будапеште. В результате Валленберг оказался на Лубянке, где его следы теряются. 31 октября 2016 года Швеция официально признала Рауля Валленберга умершим.

СМЕРШ часто помогал армии в необычных и сложных ситуациях
При этом рядовые смершевцы не раз участвовали в боях наравне со всеми на передовой. Учитывая их опыт и особую подготовку, эти бойцы и командиры способны были взять на себя командование, если погибал или был ранен кто-то из офицеров, найти выход из непростой ситуации.
Служба оперативного состава СМЕРШа была весьма опасной – в среднем, офицер служил три месяца, после чего выбывал по ранению или погибал в бою или во время спецоперации по прочесыванию местности. В годы войны четверо смершевцев удостоились звания Героя Советского Союза и все – посмертно.

Кстати, после выхода романа «Момент истины» Михаил Кузнецов в журнале «Наш современник» описал судьбу людей, послуживших прообразами его главных героев и второстепенных персонажей.

Прототип Алёхина был убит при задержании вражеских агентов в декабре 1944 года в Польше; прототип Таманцева - погиб зимой 1945 года в окопном бою при неожиданном прорыве танковой группы немцев; прототип Блинова, который во время войны был артиллеристом и в контрразведке ни одного дня не служил, закончил войну Героем Советского Союза.

Проводил СМЕРШ и радиоигры - операции, когда через захваченных ранее агентов противнику передается сознательная дезинформация. С 1943 по 1945 год контрразведчики провели 186 таких операций, фактически полностью перекрыв немцам доступ к советским военным секретам.

Одной из удач армейского СМЕРШа стала поимка в сентябре 1944 года двух немецких агентов-диверсантов Петра Шило и Лидии Бобрик (Шиловой), которые были заброшены для организации покушения на Сталина. Его устранение планировалось осуществить с помощью ручного гранатомета Panzerknacke, крепившегося в рукаве шинели.

По иронии судьбы немцы снабдили своих агентов документами на имя офицеров СМЕРШа, но это им не помогло. Обоих удалось перевербовать, после чего они приняли участие в длительной радиоигре с германским центром, но участия в покушении на Сталина им так и не простили. В 1952 году Петр Шило и Лидия Бобрик (Шилова) были осуждены по обвинению в измене Родине и расстреляны.

СМЕРШ за линией фронта
В тылу противника сотрудники СМЕРШ вербовались в школы Абвера и другие германские спецслужбы, получая возможность выявлять планы противника и действовать на опережение.

Отметим, что к началу 1943 года агентов для заброски в советский тыл готовили около 200 немецких разведшкол. И то, что их деятельность в итоге не смогла оказать существенного влияния на ход войны – заслуга СМЕРШа.

Особую роль сыграли советские разведчики и в срыве летом 1943 года немецкой наступательной операции «Цитадель», получив и переправив в Центр данные о развертывании крупных танковых сил противника в районе Орла, Курска и Белгорода.
Отвечал СМЕРШ также за шифросвязь, за подбор и подготовку кадров для военной контрразведки, в том числе - за двойную вербовку выявленных вражеских агентов.

А накануне Берлинской наступательной операции в управлении контрразведки СМЕРШ были созданы специальные оперативные группы, в задачу которых входил розыск и арест руководителей германского правительства, а также установление хранилищ ценностей и документов, имеющих оперативное значение.

Они обнаружили часть архивов РСХА (Главное управление имперской безопасности Третьего рейха), в частности, сведения о заграничной агентуре, и помогли захватить ряд видных деятелей нацистского режима и карательных ведомств, которые впоследствии предстали перед Нюрнбергским трибуналом.

Момент истины для автора «Момента истины» еще не наступил
Некоторые исследователи до сих пор не уверены, что автор лучшего романа о советской военной контрразведке служил во время войны в войсковой разведке, затем органах СМЕРШ и завершил карьеру в ГРУ Генштаба.

Несмотря на казалось бы доскональное знание того, о чем он писал. А ведь помимо «Момента истины», была, например, и повесть «Иван», по которой Андрей Тарковский снял пронзительный фильм о войне – «Иваново детство» (1962).

Владимира Войтинского (с этой фамилией Богомолов жил до 1953 года) российский поэт и живописец, фронтовик Леонид Рабичев назвал «фантазером» и обвинил в том, что тот не участвовал в войне, а в работе над своими книгами использовал его воспоминания и более 100 фронтовых писем. Рабичев считает, что Богомолов «начал писать про войну и отождествил себя со своими героями. Он сочинил себя».

Сам же Рабичев, по его словам, служил офицером связи при управлении 31-й армии, обслуживал штабы и за всю войну не убил ни одного немца.

По другим данным, Богомолов-Войтинский воевал с 1941 года и был награжден несколькими боевыми орденами и медалями.

Читайте:

Слова благодарности для учителей: что написать в открытке любимому педагогу? Праздник непослушания (Повесть-сказка) Праздник непослушания герои сказки Почвенный покров южной америки Время танковых атак, василий архипов Мемуары архипов василий сергеевич время танковых атак Cобытия Второй мировой войны

Читайте: